Перед ритуалом Эль дал мне время на осмысление, за что я была искренне ему благодарна. И, если честно, надеялась, что, вернувшись в покои, мы просто разойдёмся по своим комнатам. Но, как оказалось, у Эльнара на сей счёт было иное мнение и другие планы.

Всю дорогу от подземного зала до наших покоев он крепко держал меня за руку. Я даже пару раз попыталась освободиться, но меня не пожелали отпускать.

Конечно, я могла попросить его или даже настоять на том, чтобы мне вернули свободу, но не стала этого делать при короле и Эркрите. И только когда мы остались наедине в гостиной, а очередная моя попытка получить свободу потерпела неудачу, я прямо посмотрела в глаза Элю и сказала:

— Отпусти.

— Не отпущу, Мей, — проговорил он, отрицательно качнув головой. — Нам нужно поговорить о случившемся.

— Думаешь, в разговорах есть смысл? — бросила я, горько усмехнувшись. Но, так и не дождавшись ответа, нервно выпалила: — Эль, мы почти женаты!

Он промолчал. Всё так же держал меня за руку, смотрел в глаза и словно чего-то ждал.

— Эль! — рявкнула, снова попытавшись освободиться из плена одного упрямого принца. — Отпусти меня!

— Говори, — с обречённым видом попросил он. — Выскажи мне всё, что сейчас творится у тебя на сердце. Выплесни это, Мей. Тебе станет легче.

— Легче?! — выкрикнул, не понимая, куда подевалась моя обычная сдержанность.

Сейчас я хотела одного — оказаться подальше от Эльнара. Мне хотелось забиться в угол, спрятаться ото всех и просто побыть одной. Осмыслить тот факт, что я практически вышла замуж по приказу короля. За человека, который этого не хотел ни капли.

— Нет, Эль, — сказала, чувствуя, что с каждым словом становится всё сложнее говорить. На глазах навернулись слёзы, которые никак не получалось остановить, а в горле появился ком.

И тут сдался Эльнар. Он отпустил мою ладонь, но вместо того, чтобы оставить меня в покое, наоборот, полностью сократил разделяющее нас расстояние и крепко прижал меня к себе.

— Пожалуйста, только не плачь. Не нужно, Мей. Не порть своё очаровательное личико слезами, — он заговорил отрывисто, растерянно, будто не знал, что делать. — Каждая твоя слезинка для меня, как пущенный в сердце дротик. Я понимаю, что тебя заставили, что не оставили выбора. Понимаю, что я не тот муж, о котором ты мечтала. Всё случилось для наших с тобой отношений слишком быстро, слишком рано. Я не хотел этого…

— Вот видишь, — бросила, шмыгнув носом. — Ты не хотел.

Он чуть отстранился, попытался поймать мой взгляд, но я сама уткнулась лицом в его плечо. И вдруг отрывисто выпалила:

— Ты. Не. Хотел! А меня даже не спросили. Поставили перед фактом. И свадьбы… и твоего нежелания на мне жениться.

— Что? Нет же! — будто бы удивлённо воскликнул Эльнар.

И, не дав мне опомниться, крепко прижал меня к себе и поцеловал в висок.

— Всё, чего я не хотел — это ставить тебя перед этим решением, — проговорил он мне на ухо. — Я не хотел, чтобы ты соглашалась стать моей только ради избавления от татуировок. И да, я не хотел, чтобы это случилось так скоро, в подземельях, да ещё и с использованием тёмной магии.

Я оторвалась от него, подняла заплаканное лицо и поймала его взгляд.

— Эль, ты же сам говорил мне, что не желаешь жениться, что это противоречит твоим убеждениям, — напомнила ему его же слова.

— Но ведь когда-нибудь мне бы пришлось это сделать, — ответил он, изобразив лёгкую улыбку. — И если бы вопрос стоял не так, если бы мне просто сказали, что я по каким-то там причинам должен немедленно выбрать жену, я бы пришёл именно к тебе, и умолял бы дать согласие.

— Но зачем, Эль? — отвернулась, не в силах больше смотреть на него. — Зачем я тебе? У принца должна быть другая жена…

— Ты моя, Мей, — твёрдым тоном заявил он. — Я говорил тебе об этом много раз. Моя!

— Эльнар, я же не вещь, — ответила, не поворачиваясь. Боялась, что если загляну в его глаза, то снова позорно расплачусь. — Человека нельзя вот так просто присвоить.

— Я знаю, — кивнул он, всё равно поворачивая к себе моё лицо. — Человека нужно завоёвывать, уговаривать, одаривать лаской и вниманием. То есть делать всё, чтобы человек сам захотел назвать тебя своим. Сам согласился, чтобы его присвоили.

— А мне кажется, что человека просто нужно любить, — выпалила я, не подумав. Ляпнула то, что пришло в голову, и только потом сообразила, что именно сказала.

— Любить? — казалось, Эль сказал это слово с осторожностью. Будто оно само по себе таило опасность. — Хотя, может, ты и права.

— Знаешь, а я ведь всегда была уверена, что выйду замуж только по любви, — призналась, опустив лицо. — В моём случае о принуждении вообще речи быть не могло. Родители бы никогда не пошли против моего желания. И уж тем более я и представить не могла, что мой брак будет заключён по приказу короля.