А путь свободен?

Я, конечно, устала от беготни и не на шутку встревожена визитом шпионов, но точно помню, что их было четверо, а не три. И прежде, чем встретиться с подставным Реггеном, надо хоть как-то себя вооружить. Ножка от кресла, то бишь дубинка, нашлась легко, так же легко оторвалась, но унести мне ее не позволили. Выдернули из рук. Оборачиваюсь, а это пауки — блюстители хлама в количестве двух штук.

— Пип!

— Чего вам? Ножку жалко дать даже на пару минут?

— Пип! — протянули настойчивее и предъявили мне паутинный транспарант с руной.

— Я ее значения не знаю, — развела руками. — Тут нужен Регген.

— Пииип… — новая паутинка, новая руна, тот же ответ. Они приуныли, но «дубинку» не отдали, а три минуты уже почти прошли.

— Ладно, шантажисты, на деле покажите, чего хотели и дайте мне уйти.

Предложение оказалось дельным и крайне выгодным. Восьмилапые увеличились, щелкнули жвалами и поспешили в кузню. Я следом. Думала — грабить будут на провиант, оказалось — осматривать на наличие неизвестно чего или кого. Проверке поддались печально-пустые полки, закуток, чан, посуда, печь, пролом в стене и находящийся за нею двор. После чего козырнули мне лапками, вручили последнюю паутинку с руной и отбыли с гордым: «Пиус!», в коем так и слышалось: «Покажи Реггену». Кажется, я стала понимать суть их претензий — увеличение прикорма в счет помощи, как у слизняков.

Святые угодники, опять расходы. Расходы, расходы и приключения. Как без них?

Трио подставных глав контроля долго ждать себя не заставили. Как и в прошлый раз, дверь подернулась дрожащим серебром портала, затем жуткой шевелящейся темнотой, что, пожевав немного, выплюнула из своих глубин уже не Врадоров, а несчастных избитых мужиков, тех самых, что пытались похитить еггена, предварительно его опоив. Я им обрадовалась как родным. Притащила бельевую веревку, честь по чести каждого связала и оттащила к стене, не забыв про кляпы, ушные затычки и повязки на глаза. Словом, сделала все, чтоб в меня не пальнули разрядом.

Отошла оценить на свои труды, улыбнулась довольная и вздрогнула, когда над ухом раздалось:

— Молодец. Осталось убить.

Я успела развернуться, успела позвать лобастого, прежде чем оказалась безмолвной пленницей скользкой черной нити. Меня вздернули за шкирку, поднесли ближе к глазам и улыбнулись с предвкушением. Образу Реггена совсем не шли тонкие длинные клыки, как на обложках книг о вампирской страсти, голос этот грубый, привыкший командовать, и манера держать себя свысока.

— Так ты не только Лофре приголубила, но и живность его приручила? — вопросили у меня презрительно. На самом деле прикормила, но подсказок подставной не требовал. С решимостью заключил: — Прекрасный навык для рабыни. Повременим с твоей смертью.

Облизнув клыки, он приблизил ко мне лицо, а я отстраненно подумала, что не так давно истово мечтала об объятиях, поцелуях и ночах, наполненных любовью, и вот — дождалась. Утренняя темень, объятия, почти поцелуй в шею и… золотой кирпич, прилетевший вампиру в голову. Вернее, слиток, но оттого не менее тяжелый. Подставной задохлик ослабил хватку, а вслед за ней и нить. Всего на пару мгновений. Но мне их хватило, чтоб, коснувшись пола, извернуться и отпрыгнуть, чудом избежав столкновения со вторым слитком и с восхищением проследить за полетом третьего.

Пауки били метко, быстро, но не эффективно — противник устоял на своих двоих. Откинул волосы с лица, распрямился и легко, играючи увернулся от пятого и шестого слитков. Эффект неожиданности прошел, вампир ушел и от остальных двадцати снарядов. Да еще издевательски похохотал. Восьмилапые защитники в расстройстве плюнули паутиной, и просчитались, выдав не только свой вид, но и местоположение — на потолке близ двери. Подставной нашел метателей взглядом, с ухмылкой подкинул на ладони белый пульсирующий огонек, размахнулся и… не заметил, как меня подняли с пола и задвинули за гнутую спину в обрывках куртки. Не услышал сквозь треск потолка отданной паукам команды.

— Разрешаю, завалить!

— Убьете? — опешила я, выглянув из-за живого укрытия.

— Хуже. Схватим живым.

На вампира обрушился мощный слиткопад, а следом потолок, железные балки и связка магических кристаллов, которая их многократно укрепляла. Полчище восьмилапых под скатом крыши воинственно защелкало жвалами. Мой защитник хрипло рассмеялся, подхватил меня на руки и закружил. И я смотрела на Реггена, доброго, трудолюбивого, что на удивление крепко меня обнимал. И не могла понять отчего мне тошно. Вместо радостного «Он пришел!» в голове прозвучало: «А как же мой мужеподобный вид?». Прошел без следа или передо мной еще один подставной?

— Не знал, что буду рад их тайнику под крышей, — признался граф, остановившись. Поставил меня на пол, поцеловал в висок и укрепил растущее недоверие. — Однако все меняется… Даю слово — отстроим кузню, я сделаю для пауков-ткачей мухоловку. А теперь быстро все убираем. Урген, генерал и Мар уже на подходе, — бросил он паукам и со смесью нежности посмотрел на меня.

Я на него, во все глаза, до остановки сердца. Пока пауки носятся туда-сюда, заметая следы обрушения.

— Не бледней, Ося, это всего лишь металл. Он вскоре будет спрятан.