Ведь знаете, ещё одна из причин, по которой я здесь, - я так же, как и вы, до сих пор в поисках.

В поисках своего отражения.

И что забавно?!

Мы живём на планете, которая страдает от перенаселения, но при этом умудряемся абсолютно не замечать друг друга, а что ещё хуже - игнорировать.

А знаете почему? Конечно, знаете! Да и я уже говорил! Мало, того, что мы очерствели в реальном мире, как следствие, в добавок мы ещё и переехали в виртуальный, на полное духовное ПМЖ. Более того, те самые многострадальные чувства мы безжалостно заточили в него и делимся ими отныне только там. Незатейливо улыбнуться друг другу на улице?! И в самом деле, о чём это я! Это же так сложно, да нет, это просто ужасно! А вдруг ненароком увидят! А если увидят, элементарный акт вежливости могут приравнять к слабости, али чего хуже к глупости! Ой, нет, сейчас я лучше валенком прикинусь, зато дома под одеялом столько «лайков» понатыкаю! Так и живём.

Хотя не могу сказать, что страдаю от недостатка внимания, напротив, иногда испытываю неудобства от его переизбытка. Но важно другое. Сколько бы вы не купались во внимании, если в нём не будет хотя бы толики отражения, вам будет безразлично такое внимание. Каждому существу на земле нужно отражение. По случаю чего, к теме о моей собственной душе и сочетании не сочетаемого в одном человеке, я раскрою вам ещё один личный секрет. Несмотря на сформированный довольно чёрствый и отчасти циничный характер, очень глубоко внутри я по-прежнему остался романтиком, да ещё и таким, которым мальчишка бывает, пожалуй, только в шестнадцать. Но сколько же испытаний ради моего признания, с тех пор пришлось снести тому романтику! Иной раз я даже завидовал своему терпению! Ты его пинаешь, топчешь, задушить пытаешься, а он только знай что прощает, улыбается в ответ! Хотя было бы желание! Немного титанических усилий и глоток окружающей действительности, в конечном счёте, сокрушили, как тогда думалось эту бесполезную часть, огрубляя её в каменный монолит того самого характера! И всё бы здорово, казалось, ты получил то, чего так пламенно желал! Обратил восторженную мямлю в настоящую бесчувственную машину! Так танцуй же и пляши, человек. Но, увы! Машины не умеют танцевать! Да и человек, даже будучи машиной, что не говори, не совершенен! Стоит ему достигнуть желаемого, как, наевшись досыта, он очень быстро теряет интерес к результатам своих чаяний! И как всегда только потом становится ясно: важен не столько результат, сколько путь к нему. Поэтому, думаю, не мне одному, стоя на пороге зрелости, теперь так не хватает той беззаботной наивности, исследовательского авантюризма, нежной, что аромат весенних садов, романтики, да и вообще всего того, что нами давно посажено на цепь, закрыто на ключ и выброшено в самые тёмные глубины сознания. А если ты по доброй воле как типично приземлённый человек и, собственно, как я сам, устыдился всего этого, и отрёкся, желая получить запретное, тебе не только этого не хватает, но и очень больно ранит осколками всю следующую жизнь! Мы так часто забываем в собственной беспечности о главном: «Как не прячь какую-то важную часть себя, рано или поздно она начнёт рваться наружу, вопрос лишь времени!» Всё равно не верите?! Вспомните старую мудрость: «Если ты рождён птицей, тебя всегда будет тянуть в небо; если тебе отрежут крылья, небо начнёт тебе сниться; если ты научишься вести сухопутный образ жизни, ты станешь грезить небом и без устали будешь искать возможность вернуть то, чего тебя лишили». Знаешь зачем?! Затем, чтобы вернуться в небо! Точно так же как я ненавидел романтика внутри себя, я и не верил в сказанное, веря только в свободу собственного выбора. Оттого и оставил попытки вернуться в своё небо, твёрдо убеждённый в исключительной верности земного пути и его материальных благ. Но как можно считать жизнь полноценной, если ты потерял в ней главное предназначение?! А вот так мы с вами устроены, друзья, и это уже потом возникают умные вопросы, а сначала всегда приходится чем-то жертвовать! Отдав душу, ты получаешь власть; продав сердце, ты получаешь деньги; предав любовь, ты получаешь страсть; отрёкшись от крыльев, ты получаешь целую землю и её сады с запретными плодами, сулящими любые искушения, - только с течением времени. Пожалуй, повторюсь, но сладость их не так пьянит, а вот память о крыльях всё чаще теперь терзает рваную душу! Душу, которой, вместо первых небрежных шагов в поисках своего отражения, вместо первых забавных безумств, являющихся следствием опьянённого весенней влюбленностью разума, вместо нежной недосказанности и неловких прикосновений друг к другу, вместо всего того, что положено пройти каждому со своим отражением, и всего того, что ей так не хватает сейчас, была ближе прихоть тщеславия! Догадываетесь, к чему это привело?! Подозреваю, что догадываетесь, но раз уж начал, расскажу: «Само тщеславие, вне сомнения, давно решило за обоих. Ему в отличие от никчемных людишек, конечно же, уготовано вознестись над этим бренным суетным миром, вместе с настоящим ангелом, коего пройдя тернистый путь испытаний оно встретило, наивно полагая, что за все лишения, ангел в облике львицы дарует не только отражение, но и разделит вечность во вселенском танце страсти». И снова бы только размыслить, откуда ангелам ведомы страсти людские, и снова бы приглядеться душе-душеньке, ведь ничто не претило. Но зачем?! Она-то глупая, она-то окаянная мудрости падений ещё не ведала! И помню, ох как не обрадовалась, когда изведала! Время шло, и каждый день, проведённый в дьявольском танце, всё сильнее затирал обманчивый лик ангела, обнажая черты, простой и коварной смертной! Смертной, которая вместо возвышенных песен о нашей любви всё чаще теперь бранилась, а вместо витья уютного гнездышка и заботы о его будущем, всё чаще с тоской воздыхала о том, как сотни мужских рук щедро сеяли в её лоно мёртвое семя, пачкая некогда непорочное тело незримой скверной. Как результат, в один из тысячи рассветов проведённых вместе, я стоял посреди пустыни, напротив псевдо ангела, и, смотря в его глаза, априори своего отражения, видел отражение собственной наивности после свершившегося первого падения. Распластавшись у ног смертной, она так отчаянно корчилась от боли, пытаясь собрать осколки восторженных грёз, и так болезненно отказывалась верить, что её ангел оказался падшим. Ну вот ты и получил запретное, отрёкшись от важного, нравится тебе этот вкус, человек?! А то время, что безвозвратно упущено?! А небо, НЕБО тебе нравится?! Уверен, ещё как нравится, но ты уж прости, теперь для тебя на нём пожизненный переучёт! Не нужны были крылья, не верил?! Вот и проваливай на свою дрянную землю, ползай там и пресмыкайся дальше! Именно в этот момент часть тебя, которой ты так противился, начинает рваться обратно с удвоенной силой! А вот ты сам, получив горький опыт, в очередном порыве беспечности, пытаешься затолкать её обратно! В этом бесконечном противоборстве характер начинает покрываться пластинами стальных лат. С годами латы крепчают, обрастают новыми слоями! Но однажды ты понимаешь, как несказанно устал: уж больно тягостными стали эти доспехи. Правда, к счастью, в них теперь исчезает и всякая потребность! Ведь недавно в одном из собственных завоевательных походов, ты удачно выменял накопленные знания и опыт на кое-что поинтересней неподъёмных железяк.

Теперь у тебя есть лёгкая и такая удобная маска! Больше нет нужды надрываться, достаточно лишь ловко переключать на ней эмоции! Да и от этого на порядок больше проку, нежели отражать удары грубым панцирем, который хоть и оставлял тебя невредимым, но абсолютно не позволял двигаться вперёд, стесняя в возможностях и сдерживая в желаниях! И снова душа не кается, позабыв о горести падений и изгнаний лет минувших! Снова балует грешная, с огнём играет, меняет чувства, что перчатки, и в один прекрасный день перестаёт отличать фальшивые от собственных! Но тебя - человека - сейчас это тоже заботит меньше всего, ведь у тебя уже далеко не одна маска, а жить, меняя их, знали бы вы как удобно - а падать?!
– а падать вовсе не больно. Под масками ты теперь сам и Бог, и Дьявол воплоти, перед которым распахнуты двери изобилия всех мирских соблазнов, и у которого есть сытая, беззаботная жизнь, власть, женщины. Так о чём сокрушаться?! О крыльях?! О чувствах?! О небе?! Умоляю, к чему вообще все эти пустяки, когда ты властелин вечного праздника жизни, коему нет предела и конца! И, правда, оно тебе не нужно ровно до тех пор, пока однажды, выйдя из своего наглухо прокуренного праздника за глотком свежего воздуха, ты неожиданно замираешь! И стоишь так ещё очень долго, разглядывая, угадайте что?! Собственное отражение! А оно разглядывает тебя! В алчном порыве ты протягиваешь руку, дабы скорее заполучить его, но - ах какая досада!
– ты почему-то совсем не можешь дотянуться! Почему?! Потому, что оно стоит наверху, а ты внизу! И у тебя совершенно нет крыльев! Ох, как же громко и прямо на твою самодовольную головушку обрушивается болезненное озарение! Казалось, столько лет у тебя было многое! Но, оказалось, совершенно не было главного - собственного отражения! А ещё не было крыльев, как и никогда не было весны, в которой живут отражения, а теперь вот ещё и нет собственных чувств! Зато есть бескрылые падшие, очень много бескрылых, которых всё это время ты так наивно продолжал путать с ангелами, беспечно считая себя мудрым и абсолютно не подозревая, что имя этой мудрости - тщеславие! Тебе опять больно человек?! Конечно, больно, ведь ты же неисправим! Наверное, только ты, человек, пока настоящая жизнь проходила мимо, продолжал свято верить, что её не существует! Но это даже не самое страшное, отчего тебе так больно! Помнишь романтика внутри себя?! Да-да именно ту часть, от которой ты так рьяно и усердно открещивался, пытался задушить и ликовал, когда всё вышло?! Оказывается, человек, зря ты ликовал, он так и не умер, и жаждет расплаты, заставляя чувствовать его несказанную боль за твою беспечную жизнь! Вот перед самым отъездом сюда я и ощутил эту бесконечную боль! И продолжаю ощущать до сих пор, признав, что так и остался романтиком, а вот лучшее его время прогулял безвозвратно! А ещё я теперь отчётливо понял, что за девушка всё чаще снилась свободными от торжеств ночами, и почему её лицо стиралось каждый раз после пробуждения!

Да, что там снилась! Оказывается, я уже давно искал её образ среди толпы, сам того не замечая! Собственное воображение, прознав о потугах хозяина, теперь старательно пыталось угодить, рисуя самые яркие картины нашей первой встречи: ну вот же она, выходит из дверей торгового центра и, ёжась от лёгкого морозца, прячет миленькую мордашку в большом тёплом шарфу, а потом улыбчиво морщится, глядя в тёмное небо, которое пылая неоном вместо звёзд, роняет на её реснички пушистые снежинки! Или вон та скромняшка в белом просторном платье, как же заразительно смеётся, что-то очень активно обсуждая со своими подружками на залитой солнцем набережной? А может, вон та, которая в такт какой-то мелодии постукивает по полу кафетерия ножками в разноцветных кедах и азартно надувает огромные розовые шары из своей должно быть вкусной жвачки?!

Но только стоит вглядеться, прислушаться, заговорить, как секунды спустя становится ясно - это снова не она...

Но кто же тогда такая, та самая она?!

Быть может, она как раз и есть тот идеал, что живёт в каждом из нас, но остаётся призрачно недосягаемым, пока мы так жадно пытаемся уловить его в лицах прохожих?! Вчера среди толпы в метро мне снова показалось, что я видел её!

Такую нежную, хрупкую и уединенно стоящую, будто специально для того, чтобы наши взгляды встретились. И хотя я никогда до конца не мог вспомнить истинных, характерных черт своего идеала, именно сейчас был более чем уверен: этот огромный небрежно закрученный на шеё шарф и белая шапка - атрибуты, почему-то свойственные именно ей! Почему?! Прозвучит, конечно, глупо, но это единственное, что моё сознание удовлетворительно идентифицировало, как части её единого целого, снова судорожно пытаясь собрать в это самое целое гамму образов и чувств, из которых она состоит в моём воображении!

И я даже было собрался выйти, позабыв о целях своего путешествия, как лёгкий толчок в спину и голос с нотками смущения вернули меня в реальность:

 - Извините!

К моему удивлению «извините» принадлежало шикарной блондинке. Я удовлетворённо кивнул, но увлечённый наблюдением, устремил взгляд обратно на турникет, возле которого мой идеал должен был продолжать свой одиночный пикет в знак протеста мужской нерешительности!

И снова меня отвлекли.

 Где-то над головой басовитый механический голос почти прорычал следующую станцию, двери громко захлопнулись, и, покачнувшись, вагон резво тронулся, смазывая лица всех по ту сторону стекла. Опомнившись, я судорожно попытался выхватить из этой палитры свой снова ускользающий идеал, чего в результате мне так и не удалось! И дело тут не в том, что идеал так скоро смешался с толпой. Я отвлёкся на какие-то секунды, а он будто сквозь землю провалился! Ненормально это! Не могла живая девушка за мгновение исчезнуть! Хотя чего уж теперь гадать, когда за чёрным проёмом стекла незримо проносились сотни метров, уносящих вагон вместе со мной к следующей станции.

Откинув голову на спинку сиденья, я исступленно смотрел в этот самый чёрный проём окна, за которым изредка всё же мерцали одинокие огни подземки. Охватили странные ощущения! Сначала по всему телу разлилось приятное тепло, но не прошло и минуты, как истома сменилась горечью досады!

– Да брось, - раздался внутренний голос, - тебе снова просто показалось!

Но не успел он закончить, как прямо над ухом раздался знакомый голос!

– Привет, я Настя, - располагаясь напротив, очень уверенно выдала та шикарная блондинка, которую я мысленно окрестил «Извините».

– И тебе, красавица, привет!
– ухмыльнулся я с наглой усмешкой, тем самым старательно пытаясь стряхнуть налёт захлестнувших наивных мечтаний, которые, казалось, прилипли к лицу. И ведь только же каялся, вам вот душу изливал, а опять туда же. Опять тебе, скотина, за романтика стыдно стало! Эх, человек, человек!

Но поздно пить боржоми! Что сделано, то сделано! А такие Насти на дороге не валяются!

 В срочном порядке я позабыл о неприступном идеале, и мы с новой знакомой очень быстро нашли общий язык! Притом в прямом и переносном смысле! А в кульминации даже пообещали бурного продолжения этой языковой парадигмы, если я позвоню! Правда, едва «Извините» покинула квартиру, я безразлично уставился в синий экран ноутбука, забыв очередную бескрылую за попыткой понять нечто неуловимо важное, которое словно говорило намёками, но не спешило являть свой целый образ!