Официальное признание того, что в Советском Союзе вплоть до последнего дня его существования велись разработки бактериологического оружия, было сделано летом 1992 года. Несмотря на то что прошло уже четыре года, мы так до сих пор и не знаем, почему руководители Советского Союза, ратифицировав Международную конвенцию о запрещении биологического оружия, одновременно санкционировали создание новых научных институтов и организаций для ускорения этих работ? Почему инициаторам этого процесса удалось так легко привлечь к работе «гражданских» ученых, причем очень высокого ранга? И вообще — есть ли хоть какие-то гарантии, что военные бактериологические разработки не возобновятся в любой момент?

В связи со сказанным несомненный интерес представляют воспоминания академика Российской академии медицинских наук Игоря Валериановича Домарадского. Возможно, мемуары эти субъективны, однако главная их ценность в том, что это первое в российской печати откровенное свидетельство человека, оказавшегося в центре военной бактериологической программы и сегодня пытающегося осмыслить произошедшее с нравственных позиций. До сих пор известны лишь признания и воспоминания людей, работавших в системе и уехавших на Запад.

В качестве потенциального средства биотеррористической атаки в настоящее время рассматривают не только и не столько возможность использования микроорганизмов — возбудителей особо опасных инфекций, сколько технологически развитую систему создания или воспроизведения модифицированных генов в совокупности с различными способами их введения в организм человека.

Главными признаками такого воздействия являются: высокая специфичность, абсолютная физиологичность эффекта, неконтролируемость применения и производства, многообразие средств доставки.

Все исследования, проводимые в военных целях, могут иметь «прикладное значение». На этом была основана идея конверсии промышленности России времен перестройки. Вместе с тем любые исследования, проводимые под лозунгом развития здравоохранения и прогресса, могут быть использованы и в целях биотерроризма.

Научные работы, которые ведутся в России, финансируются государством или какими-либо международными фондами. Международное сотрудничество часто оказывается плодотворным и полезным для всех участников.

С другой стороны, расширение связей с зарубежными производителями привело к тому, что на российский рынок ежедневно поступает огромное количество продуктов, в которых практически невозможно контролировать содержание биологических агентов. Бактерии сальмонеллы, обнаруженные в куриных окорочках, поступающих из США, — еще одно тому подтверждение. Следует вспомнить биотеррористический акт 1985 года в Далласе, когда 750 человек заболели после отравления в ресторанах салатом, инфицированным сальмонеллами.

Высокая доля импорта пищевых продуктов (до 50 %) и большое количество бесконтрольных поступлений пищевых добавок и косметических препаратов из США и Западной Европы увеличивают вероятность заражения населения при отсутствии строгого контроля за качеством импорта.

Необходимы действенные меры по определению влияния пищевых добавок на организм человека. Есть наблюдения, свидетельствующие о развитии зависимости от пищевых добавок. В результате после прекращения их приема снижается уровень здоровья, пропадает интерес к жизни, снижается устойчивость к заболеваниям.

В связи с этим особенно тревожным является рост количества детей, находящихся под наблюдением и проходящих лечение по поводу алкоголизма и наркомании.

Планомерное отрицательное воздействие на генофонд нации в России, связанное с катастрофическим распространением алкоголизма и наркомании среди молодежи, ведет к снижению обороноспособности нашей страны, уменьшает устойчивость к возбудителям опасных заболеваний, повышает риск вспышки различных инфекций.

Таким образом, под биотеррористическим актом следует понимать и любой из способов целенаправленного воздействия либо непосредственно на человека, либо опосредованно через потребляемые им продукты растительного, животного и искусственного происхождения, применяемые с целью снижения продолжительности и качества жизни.

Изучение международного опыта борьбы с биотерроризмом позволяет прогнозировать основные области применения средств биологического воздействия, а также составить представление об основных методах профилактики.

Создание генетически модифицированных вирусов и бактерий в новом XXI веке является — по своему значению и возможным последствиям — аналогом ядерной технологии и ядерного оружия прошлого века. Об этом заявил Брэд Кей — глава кризисного центра Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) по мониторингу эпидемий (включая сознательно спровоцированные).