Однако по тому, что его чело оросили капельки пота, Василько понял – император боится франков до дрожи в коленках. Это открытие не только поразило кентарха, но заставило пересмотреть некоторые свои соображения насчет дальнейшей службы в качестве гвардейца этерии.

Хуже нет, когда правитель и главный военачальник – трус. С ним победы точно не видать. Даже престарелый Исаак II Ангел отличался смелостью и решительностью. На византийский престол он был вознесен удивительным стечением обстоятельств.

В сентябре 1185 года его хотели схватить, заключить в темницу и предать смерти. Но Исаак, обнажив меч, напал на начальника императорской стражи и зарубил его. После этого он во весь опор поскакал к Святой Софии и укрылся в храме. Проезжая через площадь, Исаак громким голосом призвал народ к восстанию.

Городская чернь стала тысячами стекаться к церкви. Большинство пришло просто поглядеть на то, как будут расправляться с несчастным. Но его родственник Иоанн Дука смог направить в другое русло настроение толпы, которая ненавидела жестокого императора Андроника. Он убедил народ остаться с храбрецом и помочь ему в крайней опасности.

Были разбиты темницы и выпущены все заключенные. Возбуждаясь все больше, толпа провозгласила Исаака императором. Один из служителей Святой Софии снял хранившийся в храме венец Константина Великого и возложил его на голову Исаака. Узнав о том, что случилось, император Андроник пытался бежать, но был схвачен и казнен.

Послами были Конон де Бетюн, Жоффруа де Виллардуэн, маршал Шампани, и Милон ле Бребан де Прованс, а также три главных советника девяностолетнего Энрико Дандоло, дожа Венеции. Они исполняли посольские обязанности и в начале первой осады Константинополя.

Послы, надменно подняв головы, прошли сквозь строй варангов, и их ввели в Тронный зал. Напряжение, которое и так царило в Консисторионе, с их появлением достигло высочайшего предела.

Василько невольно затаил дыхание. Ему уже довелось драться с крестоносцами, и он знал, что Жоффруа де Виллардуэн очень сильный воин, стремительный, свирепый и чрезвычайно опасный. Поэтому еще больше насторожился.

Однако рыцари не обратили на стражу ни малейшего внимания, словно русы были пустым местом. Андрейко, который стоял рядом с Василько, хищно ощерился. Но тут же снова надел на лицо маску невозмутимости. Василько понимал его состояние – во время первого штурма Константинополя погиб двоюродный брат Андрейки. И теперь тот пылал местью.

После обмена приветствиями, от имени остальных послов слово молвил Конон де Бетюн, который был мудр и красноречив.

– Ваше Императорское Величество, – сказал он, – мы пришли от лица предводителей войска и от дожа Венеции. Они хотели бы напомнить Вам о той великой службе, которую мы сослужили Византии, как это ведомо всякому и всеми признано. Король Иерусалима маркграф Конрад Монферратский сражался за Вас против войск Фридриха Барбароссы и разбил его войска под Камерино. А потом он помог императору защитить свой трон против мятежников во главе с Алексеем Враном. Это было в недавнем прошлом. А в настоящем времени ваш предшественник поклялся выполнить соглашение, которое было заключено с ним, и у нас имеются грамоты об этом. Тем не менее оно не было соблюдено так, как должно. Мы много раз увещевали Вас об этом, и теперь перед всеми вашими сеньорами мы призываем соблюсти договор. Если вы этого сделаете, то мы будем вполне удовлетворены. А ежели нет, то знайте, что с этого часа мы не станем считать вас ни своим сеньором, ни своим другом, и постараемся добиться того, что нам причитается, всеми способами. Наши предводители попросили передать, что наше воинство не причинило бы зла ни Вам, ни кому-либо другому, не бросив честного вызова. Вы услышали все то, что мы должны были сказать, и теперь Вам решать, какие действия Вы соблаговолите предпринять.

– Этого не будет никогда! – отрезал император. – Никаких выплат! Вам вполне достаточно того, что вы получили. Поэтому мой вам совет: отправляйтесь в Египет – туда, куда вы направлялись ранее, чтобы освободить Гроб Господень. И тогда между нами воцарится мир и согласие.

– Тогда и мира не будет! – грубо отрезал маршал Шампани. – Ждите нас в гости! Pour le diable!.. [16] – Он грязно выругался.

Василько невольно схватился за рукоять меча. Не только придворные, но и гвардейцы были глубоко изумлены и потрясены его словами.

Никто и никогда прежде не отваживался дерзить императору Византии в его покоях, тем более – бросить вызов. Зал заполнился гневными голосами, но басилевс, вместо того чтобы приказать страже изрубить наглецов на месте, повелительно поднял руку и шум затих.

– Приходите, мы вас ждем, – надменно выпятив нижнюю губу, сказал Мурзуфл. – Мы приготовили вам знатное угощение. – И добавил с иронией: – Оно вам понравится…

На этом прием послов завершился. Видно было, что Жоффруа де Виллардуэн вне себя от гнева. Рыцарь уже собирался покинуть Тронный зал, но тут он встретил взгляд Василько – холодный и беспощадный. Маршал Шампани сразу понял, что перед ним рус, – по какому-то странному наитию.

Ему уже была известна сила воинов Варанги. Именно русы нанесли поражение его отряду во время первой осады Констиантинополя. Жоффруа де Виллардуэн был этим сильно уязвлен и поклялся поквитаться с русами. Он с вызовом осклабился и многозначительно бросил руку на рукоять меча, но Василько смотрел на него, как на пустое место, неподвижный и отрешенный.

Тогда маршал Шампани круто развернулся и, бормоча под нос проклятия, направился к выходу…

Василько стоял на крепостной стене и смотрел на бухту, которая с давних пор носила название Золотой Рог. Естественная гавань привлекала суда, проходящие по Босфору, помогая Византии контролировать торговый путь из Мраморного в Русское море. Бухта и впрямь была рогом изобилия, так как всегда полнилась торговыми кораблями, которые прибывали в Константинополь с товарами из разных стран.