– Проходите туда, в ресторан.

Вначале Изот тщательно осмотрел каждую банкноту, которую получил на сдачу. В том углу, куда он показывал, у грязной когда-то белой стены стоял один высокий столик. Украшением интерьера этого гордого дизайна в японском стиле был криво налепленный на стену плакат от календаря. На нем время остановилось на вечном годе, остававшемся тут более десяти лет. Обгоняя мысли Радима, Камут взял свой высокий стул и подтащил его к столу, как герой, который знает, чем именно следует гордиться. Он включил гудящий кондиционер, чтобы душное место стало более комфортным. С видом человека, который знает все лучше всех, Фирматов сказал:

– Если у вас есть кое-какие средства, вы можете пойти в гостиницу моего троюродного дяди. Она на другом конце города, но там спокойнее.

Из другого конца зала, где дверь была открыта, послышался надсадный кашель. Камут изменился. Его желто-поджаренное лицо вытянулось, словно он впервые оказался в городе. Он стал говорить быстрее, словно увидел первого в своей жизни робота.

– Есть еще одна гостиница. Она ближе к этому месту и даже лучше.

– Она принадлежит семье твоего хозяина?

– У вас она не вызовет упрека, – ушел от прямого ответа продавец.

Изот с удовольствием положил горячую пиццу на столик, стоящий в углу магазина. Робот, вертящийся вокруг, успел показать, что она не отравлена.

– Как к ней пройти?

– Она в двух кварталах отсюда. Давайте, я нарисую вам план на карте.

Издалека снова послышался кашель. Камут понял его так, как будто кто-то инопланетный умел говорить на языке кашля, и он был единственным дипломатом на Земле, представляющим их расу.

– Дорогой, я могу вас даже проводить до нее.

Изот, настороженный приемом, решил воспользоваться его приглашением. Ему было не важно, где остановиться на ночь-две. Потом, если продавец предложил бы ему грязную ночлежку, он рассчитывал переехать. Сейчас ему необходимы были знакомые в этом городе, и он не представлял другого способа их завести. Он опустил глаза на свои ботинки, забрызганные грязью.

– Там можно почистить обувь.

Он заказал зеленый чай с жасмином. «Тухфатулин и Ширматов» оказались не плохими кулинарами, пиццу до подачи на стол они не спалили. Доев свой обед, дал знак болтающемуся без дела и покупателей по магазину Камуту, что готов идти.

– Ты не передумал проводить меня до гостиницы?

– Пойдемте. Вы хотите взять машину?

Радимов видел, что на улице совсем не было машин, как будто он попал в горный аул семнадцатого века.

– Тут есть машины?

– Да. Я могу вызвать вам. Правда, гостиница совсем недалеко.

– Тогда пойдем пешком. Не доверяю месту, где мог до меня посидеть переносчик вируса.

– Тут многие думают так же.

Он семенил немного сзади а и его робота, направляя его в нужную сторону словами. Эта восточная привычка всегда раздражала а, но тут он смирился, чтобы не ссориться с таким важным для него сейчас знакомым. Больше всего его привлекала его бедность, способствующая получению информации больше, чем пытки и угрозы.

– Смотрите, впереди «Заброшенное депо». Так называется эта прекрасная гостиница.

Радимов увидел первое в городе здание, где вывеска находилась так, что ее можно было увидеть снаружи. Она висела там же, где это бывает в любом другом городе, поэтому он решил еще до писка приборов, что проводник его не обманул.

Изот в своей первой гостинице

Даянира, в «Заброшенном депо»

Два квартала они прошли, как будто телохранители Радимова вышли из строя. Гость шел тише, чтобы портативные анализаторы нашли жучка в теле продавца, который подавал горожанам сигналы, и скопируют его позывные. Никто не целился в гостя, по дороге не взрывались бомбы и не копили военные арсеналы. Через контроль суетливый Фирматов прошел первым, не дожидаясь сигнала. Спустя пять минут, как будто опасаясь ухода важного клиента, он спустился вниз и провел его к портье. Тот увидел посетителей еще у входа, но поздоровался, когда Изот закрывал за собой дверь и почти повернулся к нему спиной. Когда они подошли к стойке, стало видно, что его рубашка посерела от грязи, а на пальце блестят четыре крупных серебряных кольца. Он присел, стал открывать ящики один за другим. Потом в дальнем углу самого нижнего нашел ручку.

– Простите меня, дорогой, за некоторую бесцеремонность, но как вас записать в книгу постояльцев?

Пронзительный взгляд чудовища в человеческом облике он встретил невозмутимо, как привычный.

– Изот Радимов.

Портье мрачно опустил голову и записал его в журнал ручкой, не включая компьютера, стоящего рядом.

– Дайте мне номер на северо-востоке здания и повыше. Люблю, когда в комнате не жарко.

Лифта в здании не было. Радимов выбрал себе номер на четвертом, последнем этаже. Его окна выходили на сторону, противоположную от замеченного им склада оружия, как он и просил, на северо-востоке. Портье вышел из-за стойки, подошел близко к Изоту и неожиданно громко икнул. Потом он вернулся в свой угол, медленно напился воды. Только после этого отдал ключи от комнаты, не предложив помочь отнести вещи или что-нибудь доставить в номер.

Постоялец расписался в книге, где его фамилия значилась первой на странице. Она казалась единственной на развороте. До листа, где красовалась закорючка Изота, почти не было заполненных и перевернутых листов. Когда гость посмотрел ближе на постельное белье, гостиница показалась более грязной, чем после осмотра ванной. В углу перед кроватью красовался старомодный черный плазменный телевизор. Когда Изот внес все свои вещи расположился в гостиной, Камут вошел снова. Он помог ему бессмысленно созерцать номер, в котором стояла кровать, два кресла и письменный стол от разных гарнитуров.

Конец ознакомительного фрагмента.