Глава №2. От дома до Таиланда

То утро я помню очень хорошо. Буквально поминутно. Важные и эмоциональные моменты всегда врезаются в память. Когда прозвенел будильник я проснулся так легко, как будто и не засыпал вовсе. В моем теле не было той слабости, которая бывает, когда спишь 3 часа и просыпаешься ночью. Я резко встал с кровати. В коридоре уже горел свет – все собирались в аэропорт. На кухне сидела мама и писала на листочке псалом 90. Она сказала, что псалом, написанный матерью своему любимому сыну – это мощный оберег. Я до сих пор храню его, он напоминает мне о том утре. Все вещи были приготовлены с вечера, поэтому я легко позавтракал, быстро оделся, и мы все присели на дорожку. Помните я говорил про липкое состояние тревожности за пять дней до вылета? В эти секунды, пока мы сидели на дорожку, меня нещадно шпарил ужас. Не могу подобрать другого выражения. Это оказалось чертовски страшно! Сейчас я встану и поеду в никуда. Вернусь нескоро, а может и вообще не вернусь. Момент, о котором я думал последние пару лет настал и назад дороги нет, все решено. Дима – пора! Я встал и вышел из квартиры.

На улице было темно и тихо. Свежий и прохладный воздух наполнил мои легкие. Я сделал несколько глубоких вдохов, не мог им надышаться. В такие моменты чувствуешь себя по-настоящему живым. Живым и сосредоточенным. Загрузив чемодан, мы сели в машину. Папа за руль, я спереди, мама и сестра сзади. От дома до аэропорта примерно 30 минут пути. О какие же шикарные были эти 30 минут. Мне казалось, что я рождаюсь второй раз в жизни. Инфантильная часть меня отчаянно хочет остаться, но привычный мир настойчиво и непреклонно выталкивает меня наружу. Куда наружу? Что там меня ждет? В те моменты эти мысли не выходили из головы. Вокруг ночь, почти нет машин, мы едем молча. Я отчетливо помню, как меня колотило от напряжения. Мое тело пробивала мелкая дрожь. Позже родители мне сказали, что я держался молодцом и все удивились, что в душе я был так взволнован. Но чувство отчаянно подавляемого мною ужаса колотило меня нещадно. Попробуйте поставить себя на мое место. Если вы никогда один не улетали в неизвестность, то вам сложно будет это сделать. Есть конечно люди с развитой эмпатией, которые смогут понять меня очень хорошо, но в основном чтобы до конца прочувствовать ситуацию надо ее пережить. Да и вообще я считаю, что все мы очень субъективны и достоверно понять чувства другого человека не можем. Мы всегда понимаем людей и жизнь через призму своего восприятия, опыта и характера. Одинаковые события переживаем по-разному. Для кого-то, кто, например, прошел войну, мои переживания будут несущественными. Кто-то, возможно, отметит про себя, что мое стрессовое состояние оправдано. Все субъективно, поэтому каждый может формировать свое отношение к этой истории самостоятельно. Я был бы лжецом, если бы написал, что мне было не страшно улетать. А лгать в этой книге я принципиально не хочу. К тому же, по моему мнению, важнее не наличие или отсутствие страха, а реакция на этот страх. Важно достойно ли ты себя ведешь под этим давлением или нет.

Мы постепенно проезжали знакомые мне с детства места, и я ловил себя на мысли, что увижу их очень нескоро. Странно, но все привычное видится по-новому, когда надолго куда-то уезжаешь. Пространство как будто пропитано тревогой. И в те моменты я подавливал свою панику желанием выглядеть достойно. Мне очень не хотелось, чтобы кто-то почувствовал мое состояние и поэтому я старался быть собранным и хладнокровным. Так мы молча и доехали. Голубые буквы, сложенные в слово «Аэропорт», были единственным ярким пятном, разрезающим темноту и обещали мне радикальные перемены уже в самое ближайшее время. Мы подошли ко входу в Аэропорт, пришло время сказать семье «пока». В моей памяти крепко сидит картина прощания. Папа берет сумки и идет внутрь, а я остаюсь на улице прощаться с мамой и сестрой. Ночь, мы втроем стоим в десяти метрах от входа в Аэропорт. Их состояние и выражение лиц было таким как будто я отправляюсь на войну, не меньше. Обе плачут, но стараются себя сдерживать и напоследок что-то мне сказать. Я пытаюсь снизить градус напряжения фразами типа «ничего страшного, я же не на фронт уезжаю» или «будем каждый день общаться в скайпе, еще надоем вам своими звонками». Они отвечают мне в том же ключе, но легче от этого никому не становится. Потом мы стоим несколько секунд просто молча, стараясь побыть еще немного вместе, зная, что увидимся очень нескоро. Как будто перед смертью можно надышаться. Я обнимаю их, изо всех сил стараюсь не раскиснуть, разворачиваюсь и твердой походкой иду к входу, потом оборачиваюсь, последний раз машу рукой и захожу в аэропорт. У меня внутри все обрывалось в эти моменты. Подавляя ком в горле, я подошел к отцу, он стоял возле телевизора с информацией о расписании. Рейс Барнаул-Бангкок вылетает без задержек. Мы сдали багаж и обнялись на прощание. Отец улыбался, я тоже выдавил улыбку. Улыбался он потому что всегда хотел отправить меня в армию и понимал, что я уезжаю проходить школу жизни лучше и полезнее, чем российская армия. Мы попрощались, и я ушел на паспортный контроль. Все, семья осталась позади. Я думал, что самое сложное будет прощание и я ошибался. Уже после прощания ты остаешься один.

Меня пугала тотальная неизвестность и радикальные перемены. Наверное, до конца к этому нельзя привыкнуть. На момент написания этих строк, я достаточно сталкивался и с неизвестностью, и с переменами, но привыкнуть так и не смог. А в те моменты для меня все было в новинку поэтому и ощущалось острее. Зайдя в самолет, я почувствовал, что паника ослабла. Это как поход к дантисту. Страшно сидеть в очереди, но, когда тебе лечат зубы страх потихоньку уходит ведь процесс уже идет. Так что я немного успокоился.

После семи с половиной часов лету, картонного завтрака и фильма «Зловещие мертвецы 3» с Брюсом Кэмпбеллом самолет зашел на посадку. Через иллюминатор были видны бесконечные рисовые поля, поделенные на неровные прямоугольники и затопленные водой. Потом дороги, дома и бескрайние промышленные зоны. Даже по одному взгляду из иллюминатора можно было сразу понять, что мы летим над Азией и что внизу чертовски жарко. После посадки оказавшись в Бангкокском аэропорту Суварнабхуми, я почувствовал себя немного потерянным, ведь это огромный аэропорт. Но с английским языком не пропадешь и благодаря ему я быстро получил багаж и купил местную симку. Звоню Андрею. По плану я должен был связаться с ним для «дальнейших инструкций». Разговор был примерно такой «В общем купи по прилету в аэропорту местную симку и позвони мне», после нескольких гудков у меня появилась мысль, а что, если он не ответит. Сколько мне тут ждать и что в таком случае делать? Благо Андрей все же взял трубку и сказал где можно купить билет на автобус до Паттайи. От Суварнабхуми до Паттайи 2 часа пути, всю дорогу я смотрел в окно на тропические растения и тайские рекламные билборды, испытывая смешанные чувства. Я ощущал полнейшую незащищенность. Не беспомощность, а именно незащищенность. Прошлое забыто, будущее закрыто. Да так закрыто, что не знаешь практически ничего о нем. Не знаешь даже где сегодня будешь ночевать. Я совру, если скажу, что во мне играли мажорные настроения и жажда нового. Для меня, как и для большинства людей, сначала важно почувствовать почву под ногами.

Меня высадили в Паттайе. На тот момент мои знания о городе не позволяли сказать точнее. Я описал Андрею по телефону то что вижу, он быстро понял где я и прислал «своего человека». «Своим человеком» оказался парень моего возраста. Казах, которого я, по неопытности, сначала принял за тайца. Я поприветствовал его на тайском, он улыбнулся и сказал привет. Видно его часто путали с тайцем и он к этому привык. Нужно прожить какое-то время в Таиланде, чтобы начать различать тайцев, казахов, китайцев и прочих. Так вот, парня звали Джома. Он сказал, что у Андрея есть ресторан, где он постоянно бывает и часто встречается с людми. Туда мы и направлялись. Джома оказался отличным парнем. Простой, приятный, доброжелательный. Он работал у Андрея экскурсионным гидом, я как раз должен был стать его коллегой. Джома сказал, что в компании сейчас только два гида, которые делают всю экскурсионную, трансферную и отельную работу. Для меня эта новость была со знаком минус. Это означало, что компания очень маленькая или переживает не самые лучшие времена. Повиляв по однообразным улицам Паттайи, которые, как мне тогда казалось, друг от друга мало чем отличаются, мы свернули на очередную сойку (так в Таиланде называют маленькие улицы или переулки) и припарковались возле небольшого ресторана китайской кухни с футбольным названием «Меси». Ресторан начинался с крыльца, на котором располагались столики, дальше был зал в красно-бежевых тонах. Мы зашли, там сидело несколько человек включая Андрея. После приветствий и ответа на вопрос «ну как долетел?» повисла тишина. У меня в голове звенел актуальный вопрос «И что дальше?». Я не до конца понимал местный менталитет, а люди в Таиланде крайне неспешные. Даже прожив тут год начинаешь перенимать эту неторопливость и расслабленность. Мне хотелось услышать от него четкий план. Я надеялся на то, что мне сходу скажут, как будут обучать меня, сколько на это уйдет времени. Что предложат завтра покататься по Паттайе, чтобы лучше ее узнать. Мне очень не хотелось медлить. К моему счастью мы, немного помолчав и поговорив на отвлеченные темы, приняли решение поискать сегодня вечером квартиру. После разговора я несколько часов отдыхал в номере, который находился прямо над рестораном. Первый этаж – ресторан, следующие три – небольшая гостиница. Я затащил свой чемодан и почувствовал дикую усталость. Причем эмоциональная усталость была сильнее физической. Немного отдохнув я спустился вниз, пообщался с работниками ресторана, знакомыми Андрея. Это были либо тайцы, либо казахи.

Вечером мы с Андреем поехали искать квартиру. В Таиланде вечер наступает с 18 до 19 часов. В любое время года темнеет в этот временной промежуток и причем очень быстро. Буквально за 20 минут. Начали поиски с моего звонка Никите. Никита Гесс – человек с которым я познакомился за пару месяцев до вылета в Таиланд через общих знакомых. Мы с одного города, оба летим на ПМЖ в Паттайю, примерно одного возраста, он на пару лет старше. Логично было пообщаться до вылета. Он здоровый парень, рост под метр девяносто, с несколькими большими, цветными татуировками, бородой. Визуально Таиланду он подходил. На момент моего прилета он жил в Паттайе уже месяц. Позвонить ему было логично так как он тоже сталкивался с поиском квартиры, когда прилетел. Мы приехали к Никите в кондоминиум. Он познакомил меня со своими гостями – Андреем и Викой (молодая пара, приехавшая на отдых в Паттайю), потом показал мне квартиру по соседству с ним. Немного пообщавшись с Никитой на общие темы (как долетел, какие новости и тд.), мы поехали смотреть другие варианты неподалеку. Так и не найдя подходящего варианта по соотношению цена/качество было решено оставить поиски на завтра.

Когда я пришел в номер на меня напало что-то вроде панической атаки. Пережитые расставания, резкая смена места жительства, гнетущая неопределенность будущего, одиночество – все это навалилось на меня тяжелым грузом. Я позвонил родителям, рассказал, как долетел. Легче не стало. С таким настроением закончился мой первый день в Таиланде. Трудно, но я готов с яростью броситься в новую жизнь.

Глава №3. Новая жизнь

Новая жизнь… каждый хотя бы раз в жизни зарекался начать «Новую жизнь». Но что это в действительности для нас значит? Для кого-то сесть на диету с понедельника или записаться в спортзал уже означает «новую жизнь». Переезд в новую квартиру, брак, рождение ребенка уже точно можно назвать «новой жизнью», потому что эти вещи, как правило, влекут за собой перемены и меняют нас. Но действительно ли в таком случае фраза «у меня новая жизнь» реализуется в полной мере? Думаю, нет. Думаю, в таком случае можно сказать «в моей жизни произошли серьезные перемены!». Я же действительно почувствовал, что значит бескомпромиссно «новая жизнь» – это новое все. Новая страна, новая культура, новый климат, окружение, квартира, еда, распорядок дня, дела и новые вызовы. Я полностью был погружен в нее, и если и было что-то из старой жизни, то, подобно телу Ахиллеса, это занимало лишь одну пяту от всего тела. Эта пята выражалась в родителях и немногочисленных друзьях, но, в отличии от истории с Ахиллесом, она не была моим слабым местом. Скорее наоборот.