безупречный,

идеально отлаженный порядок

поддерживаемого машинами мира людей.

И тут

рукою ли Силы, вследствие ли каких-то других необъяснимых причин, но вскоре

недостающие элементы мозаики

окончательно

сложились в своей грандиозной, уникальной последовательности, и на горизонте событий появился человек,

указавший Ящеру дальнейший путь

. Этот немолодой уже мыслитель

по имени Яридомон

в деталях видел новый рассвет человечества, он до мелочей продумал путь, который должен привести

род

людей

к

новому золотому веку

.

Долго трудился Яридомон

над

описанием своих идей, пытаясь составить из них связный литературный конспект

.

Познакомившись с Ящером, о

н

стал

часто

делиться с

ним

своими идеями, всё больше времени посвящая восторженн

ым

рассказ

ам о светлом будущем человечества

,

и всё меньше

уделяя работе над

кни

гой

. Мыслитель был человеком вспыльчивым, восторженным, легко меняющим настроение. Заплутав в вечных сомнениях и душевной слабости, он так и не смог

довести своё дело до конца и, тем более, увидеть воплощение своих помыслов в реальной жизни...

– А что с ним случилось?
– прервал тишину Текано, уловивший в партитуре жизни Яридомона знакомые мотивы.
– Неужели тоже угодил в Механический Город?

– Он умер, так и не завершив свой труд, - ответил Ящер тоже вслух.
– И умер он не от старости, но прошу вас, не задавайте этот вопрос ни мне, ни машинам, к нашему делу это всё равно не имеет отношения... Если вы не против, дальше я расскажу всё своими словами, а экраны подтвердят. Так будет убедительнее.

К слову, во время проектирования первых кристалловизоров ещё не было доподлинно известно, оценивают ли кристаллы текущую через них информацию сквозь призму моральных установок

их

общества, или только механически различают фальшь. В связи с первостепенной важностью этого вопроса были поставлены интересные опыты в попытках запутать кристаллы в столкновении полярных морально-этических систем и воздействовать тем самым на чаши весов их оценочного блока, заставив кристалловизор сменить выдаваемый контрольный цвет на противоположный по значению. Тогда же было окончательно выявлено, что эти экраны не имеют "встроенной Фемиды", и что бы они через себя ни пропускали, оцениваться будет лишь степень искренности и правдивости исследуемого. Вот такие часовые у Дворца Правды.

– Внезапно я остался один, без своего наставника, - продолжал, тем временем, Ящер.
– Незаконченные записки Яридомона мне достать не удалось - они ушли вместе с их создателем, который не показывал свой незаконченный труд ни мне, ни кому-либо другому. Но многое я впитал из его устных рассказов, из его восторженных описаний будущего земли. Будущего, в котором люди вернутся к ручному труду и познанию мира, и именно понимание своего места и роли во вселенной и будет в первую очередь делать их счастливыми...

Внезапный уход Яридомона был для меня тяжёлым ударом. Ведь он был мне не только учителем и товарищем, он фактически заменял мне отца. Я пережил несколько тяжёлых зимних месяцев, когда на душе было так серо, что в течение дня казалось, что солнце не поднимается из своей небесной обители и не обходит свои владения. За эти месяцы переживаний я здорово повзрослел и огрубел, протёрся своей нежной кожей о шероховатую реальность бытия, которую раньше таковой по наивности не воспринимал. Из этого испытания огнём я вышел намного сильнее, чем был, когда внимал красочным речам своего учителя. Но главное, что я вынес - мне больше не нужно ждать. Продолжать рисовать радужные картины и рассуждать можно до следующей жизни, а я решил действовать, решил рушить этот ужасающий Вавилон, в котором оказался! На примере учителя я понял: сейчас или... или я всю жизнь так и буду мусолить "вечные истины", выстраивать новые концепции, и всё это рано или поздно разрастётся в мой собственный город омертвелой инерции внутри меня...