– А почему же мы ничего не знаем об этом? – спросил Уолтер. – Неужели одни участники почтенного Совета могут что-то скрывать от других участников? И ведь Совет только вчера образовался, а уже обман! – И он притворно расстроился. Джон сидел за столом и улыбался.

– Верно, Совет только вчера начал своё существование. А предложение собраться поступило мне только сегодня. И вот я сообщаю его вам. Это предложение владычицы Арталиэн.

– Тогда мы согласны!

– Время не ждёт, мои юные друзья! В путь! Берите с собой только самое необходимое, всё самое ценное – уже внутри нас, – наставительно улыбался дядя Чарльз.

– Ну ты и шутник, папа! Да у нас всё самое ценное – снаружи, мы ж карьеристы, материалисты, сплошь банкиры и финансисты. Мы всё время посвящаем работе, по выходным с семьёй мы выезжаем в рестораны, театры и бутики – порассуждать в уважаемой компании, как мы хорошо в искусстве, моде и стиле разбираемся… Ах, да, ещё отпуск раз в полгода полагается, съездить на Канары, отдохнуть от жены, поваляться на пляже, на задницы попялиться… женские!

– Да это ты, Уолтер, шутник! – Джон смеялся. – «В бутики», ну ты даёшь… шоппер ты наш!

– Было бы у нас больше времени, если бы не Совет, я бы вызвал тебя на дуэль за такое! – и Уолтер состроил строгое лицо.

– Мы выступаем, – и дядя Чарльз направился вниз по лестнице. – Лучше направьте свою неуёмную энергию на общие цели.

– На какие это на общие? На общественные? – съязвил Уолтер.

– На Совете узнаешь.

У дома Арталиэн их уже встречали. Анна и тётя Дженни стояли на резном крыльце и воздевали руки в приветствии.

– О, путники, я – Арталиэн, приветствую вас, вы можете найти приют в нашем скромном доме. Отдохнёте и выспитесь с дороги, а мы узнаем от вас, что происходит в мире.

– Прекрасная госпожа, – поклонился ей дядя Чарльз, – мы с удовольствием принимаем ваше приглашение.

– В мире происходит много вещей, нам непонятных. Мы и прибыли на Совет в надежде разъяснить кое-что для себя с помощью вашей мудрости, – сказал Джон.

– И вашей, леди Анна, – откланялся ей Уолтер.

– Проходите, прошу вас, – позвала всех в дом леди Арталиэн, – не ждите ответов на все ваши вопросы, но на некоторые из них мы с Лютиэн, возможно, сможем дать ответ, на другие – надеемся услышать его от вас.

Все поднялись наверх и расположились у круглого стола. На улице уже темнело, на столе горели свечи, а в уголке комнаты тихонько потрескивал камин. В доме Анны всегда было уютно, а сегодняшняя обстановка и вовсе сама располагала к тёплому дружескому общению за чаем, обещая нечто торжественное.

– Мы собрались здесь, чтобы обсудить кое-какие детали, касающиеся деятельности нашего Союза, – начала леди Арталиэн. – Кроме того, есть и просто приятные вещи, которые нам сегодня предстоит озвучить.

– И начнём мы, конечно, с приятного, леди Арталиэн? – просиял Уолтер.

– Не будь таким нетерпеливым, юный господин Берен. Всему своё время. У нас с Лютиэн есть предложение. Сейчас вы его услышите, а после мы рады будем выслушать ваши мысли и предложения. Итак, мы предлагаем издавать журнал. Пока что он предполагается как домашний. В нём будет отражаться наше творчество и наши мысли, различные идеи – ну что-то вроде дневника Союза, отчёта о его деятельности.

Повисла минутная тишина. Все переглядывались. Джон думал: «Здорово. На обложке журнала крупный заголовок: „Джон сочинил новую гитарную вещь! Это просто столп духа!“ Да уж». Уолтер подумал и выдал:

– Скажите, леди Арталиэн, уже второй раз за сегодняшний день я слышу это «мы – вы». Как будто Совет успел за один день своего существования разделиться на какие-то группировки, как будто мы не единая структура, а так, мелкие группки. Такое обычно бывает к закату, а нам не к лицу, у нас восход, так сказать!

– Милый Уолтер! – улыбнулась Арталиэн, – ну почему ты сегодня так подозрителен? Мы с Анной находимся рядом, вот и родилась у нас эта идея во время чаепития. Подумай о том, что лучше ведь хоть какая-нибудь идея, чем полное отсутствие идей у всех! А неудачную идею можно потом отбросить. Ведь если тебе не нравится эта идея о журнале, ты можешь сейчас же это высказать! И мы всё обсудим.

– Да нет, меня очень даже заинтересовала эта идея. Но, право, я в растерянности. Что же конкретно будет в журнале? У меня есть несколько сочинений, но они – музыкальные, их же не поместишь туда.

– У меня то же самое, – подал голос Джон, – есть пара сочинений на гитаре. И больше пока нет. Конечно, у всех нас есть мысли. Но одно дело высказывать их тут, в частной обстановке, и совсем другое – знать, что их будут читать многие люди. Тут нужен талант красноречия, дар убеждения. Ведь мы будем затрагивать области весьма тонкие…