В кладовой располагались стопки с одеждой. Справа для простых монахов, слева для боевых, дальше для инквизиторов, а у стены для более высокого духовенства. Валон, недолго думая, потянулся к правой стопке. Выбрав более или менее подходящие по размерам одеяния.

– Это тебе. – Протянул он инквизитору.

– А помнишь, мы с тобой такие носили. В самом начале. – Лицо Варпа расплылось в улыбке, а в глазах появился теплый блеск приятных воспоминаний. – В самом начале.

– Помню.

– Ты считаешь, что тогда действительно было лучше, или просто мы были еще детьми и воспринимали мир другим?

– Было лучше, друг мой. Уверен, что было. Не лезли тогда из земли твари адовы. Не носили тогда слуги Тьмы одеяний Святых Братьев. Не было всего этого.

– Наверное, ты прав. – Грустно отозвался Варп. – Пойдем?

– Пойдем. И не печалься, брат Варп, в наших силах изменить мир. В наших силах его очистить от скверны и зла. Для того мы тут.

– Да. – Инквизитор расправил узкие плечи. – Мы должны истребить Зло. Идем же скорее.

Они быстрым шагом направились к выходу на верхние уровни. Дойдя до порядком стертой каменной лестнице, ведущей наверх, путники накинули капюшоны так, что лица их оказались в тени.

В Валоне и так не чувствовалось святой магии, а Варпу пришлось постараться, ставя защиту. Теперь он не мог пустить в ход свои силы, но и никто другой не мог разглядеть в нем мага. Рискованно, но, в данной ситуации, вполне оправдано.

– Готов? – Спросил он.

– Да. – Твердо ответил Валон.

Оба осенили себя святым знамением и шагнули на первую ступень лестницы.

Они поднялись по лестнице и направились к покоям Папы. Не пройдя и пятидесяти шагов, им повстречались два высших духовника, неспешно шествующих по широкому коридору. Они вели небрежный диспут о месте духовных писаний в сознании ангелов. Странная тема.

Валон и Варп натянули капюшоны пониже и продолжили свой путь, стараясь не изменять темп шагов.

Духовники на них даже не посмотрели. Их внимание привлекла разве что бутылка. Да и то, лишь на миг. Бросив короткий взор на вино, они продолжили беседу.

Когда их разделяло уже шагов тридцать, Валон заметил, что инквизитор с облегчением выдохнул. Похоже, что все это время брат Варп и не дышал.

Следующая встреча прошла подобным же образом. Как и еще три. И вот они! Покои Папы!

– Могу ли я вам чем-то помочь, братья? – Спросил огромный боевой монах, в паре со вторым, таким же, дежуривший у покоев Папы.

Монахи были вооружены тяжелыми двуручными мечами с посеребренными рукоятями и гардами. Хотя эта парочка была смертельно опасна и без оружия.

Варп секунду поколебался, потом откинул капюшон.

– О, брат Варп. – На умиротворенном лице монаха проскользнуло удивление. – Отчего вы так странно одеты?

– Иначе, брат Зогаж, мы бы сюда не добрались.

– Даже так? – Монах смотрел уже не только с удивлением, но и с любопытством. А потом он обратился к Валону – А вы, брат, простите, я не вижу вашего лица.

Бывший инквизитор нехотя скинул капюшон.

– Оу. – Изумился Зогаж. – Чудны дела твои, Господи. Отец Валон. Говорят, вы теперь служите Тьме?

– Вы видите во мне Тьму? – Спокойно ответил тот.

– Эээ… Я нет. – Произнес монах поколебавшись. – Но кто я такой.

– Вы слишком скромны к себе. – Парировал бывший инквизитор.

– В любом случае, я не могу пропустить вас к Папе. Вы же понимаете. Это большой риск для Его безопасности.

– Во всяком случае, – вновь обратил на себя внимание Варп, – вы могли бы испросить Его, примет ли он нас. Прошу вас передать Его Святейшеству, что мы просим его аудиенции. И дело наше не терпит отлагательств. Оно касается угрозы всему миру. И угроза эта надвигается на нас из ада.

– Уверен, что слуги Тьмы именно так и сказали бы. – Задумчиво произнес Зогаж. – Ну хорошо. Я спрошу Его Святейшество.

– Спасибо. – Искренне произнес Варп.

– Спасибо. – Так же искренне повторил Валон.

– Не стоит. – Ответил монах и тихо удалился.

А они трое остались стоять у покоев. Второго монаха путники не стали тревожить расспросами. Ждали молча.

Наконец, спустя две минуты, появился Зогаж.

– Папа примет вас. Проходите.

– Благодарим, брат. – Хором произнесли путники и, собравшись с мыслями, ступили внутрь Папских покоев.

За дверью была приемная. Это была довольно большая комната со скромным убранством. Стены оштукатурены желтоватой глиной, на фоне которой выделялись выкрашенные коричневой краской деревянные оконные рамы и подоконники. На стене висело большое распятие черного дерева, на котором застыл в муках Сын Божий.