— Вот негодяй, я сейчас ему позвоню, — сказала Мимозина и стала набирать номер коммерческого. — Он в зоне недосягаемости, небось в какую-нибудь сауну заперся. Ладно. Завтра получишь свои проценты.

Легко ей вот так рассуждать, мне завтра на концерт идти со Швидко, а платье вечернее еще не куплено. А я собиралась с Наной погулять по магазинам и выбрать что-нибудь.

— А у тебя нельзя занять до завтра? — робко спросила я.

— Нет вопросов. А сколько нужно?

— Ну, долларов сто.

— А чего так много? — удивилась Мимозина.

— Надо мне.

О том, что я иду на концерт, я не сказала. Зачем ей знать лишнее? В конце концов, мои отношения со Швидко касаются только нас двоих, и никого больше. Мимозина вздохнула, но сто долларов дала.

Я села составлять техзадание по сайту для дизайнера и программиста. Что писать — ума не приложу. Решила посоветоваться с Липкиным.

Сейчас пришлю тебе образец, можешь его же и использовать, все равно все делается по одному шаблону, — ответил Липкин.

Пока ждала письма, решила проверить наши сайты. Новости на сайте «НСВ» так и не появились. Разозлилась и пошла к пре-прессу. Хоббиты хоббитами, но два дня торчать на форуме толкиенистов — это уже слишком. Ромашкина сидит и что-то пишет.

— А как там наши новости поживают? — поинтересовалась я.

— Уйди, не мешай, не видишь, тут один козел второй день пытается мне доказать, что Фродо откусил Горлуму палец и бросил его в пропасть вместе с кольцом. А на самом деле Горлум сам кольцо уронил, когда танцевал над пропастью.

— А это так важно?

— Конечно! Это вопрос принципа, — возмутилась Ромашкина и посмотрела на меня уничтожающим взглядом.

— Фродо — это хоббит, — ответила я, пытаясь хоть как-то оправдать свое незнание таких важных деталей.

Вздохнула и пошла к своему компьютеру. Какие уж тут новости, когда в мире такое творится.

Липкин прислал образец техзадания. Только я собралась изучить его, как позвонила Нана и сказала, что планы ее изменились и она не сможет вечером пойти со мной в кафе.

— Давай сейчас, — предложила она.

— О’кей, — ответила я.

Встретились возле метро. У Наны новая сумка: черная, с жуткими фиолетовыми розочками.

— Нравится? — спросила она.

— Ну, не знаю, как-то слишком уж радикально.

— Фиолетовый — хит сезона, — гордо сказала она.

Отправились выбирать мне вечернее платье. Лучше бы я пошла одна или, на худой конец, с мамой. Ну, в крайнем случае, взяла бы Швидко. Нана заставила меня обойти с десяток магазинов и перемерить кучу шмотья. Когда мы стали ходить по второму кругу, одна продавщица рявкнула, что ежели нам надо что-то купить — милости просим, а если мы просто гуляем по магазинам и развлекаемся, то мерить она нам больше ничего не позволит.

— Вы нарушаете права потребителей, — фыркнула Нана.

— А вы нам два черных платья испортили своей «Рексоной», — ответила продавщица, махая у меня перед носом черным платьем с фиолетовыми перьями.

И тут глаза Наны заблестели, и она воскликнула:

— Есть! Это то, что тебе надо.

Игнорируя комментарии продавщицы, она заставила меня примерить платье с фиолетовыми перьями. Я долго отнекивалась и объясняла Нане, что я, конечно, девушка брутальная и готова к экспериментам, но ходить в платье с перьями не собираюсь.

— Ну ты сначала померяй, — попросила она.

Пришлось смириться. Платье обтянуло меня, как кишка. Внизу расклешивается, образуя рыбий хвост. По бокам разрезы почти до ягодиц. Сверху пристегивающиеся рукава и перья. Мне показалось, что в этом наряде я похожа на глиста в обмотках. Вышла из примерочной в надежде, что Нана выскажет свое «ф» и мы пойдем дальше: она по своим делам, а я на работу. Решила, что в крайнем случае схожу на концерт в новом деловом костюме, в котором ездила в Киев.

— Какая прелесть! И главное, как сидит, прямо как на нее шито! — воскликнули хором Нана, продавщица и двое мужчин, которые что-то выбирали в соседнем отделе.

— Берем, — кивнула головой Нана.

— Ты что, серьезно? — прошептала я, затащив ее в примерочную.

— Вполне. Я даже тебе одолжу свою сумку. Перья фиолетовые, на сумке цветы фиолетовые. Тебе еще нужен фиолетовый лак и губная помада, да, и тени не забудь тоже в тон, но этим я завтра сама займусь.

— Может, не стоит? — спросила я.