– Что опять происходит? – Шарлотта старалась удержать Вилму. Киви панически пищала и вырывалась из рук.

– Кажется, мы на дне! – с трудом проговорила Элиза.

Шарлотта уперлась в выступ в стене и переместилась поближе к иллюминатору. Сначала она ничего не могла разобрать, потому что от удара судна о дно взвились клубы иловой мути, но спустя некоторое время мутная пелена осела. Шарлотта приникла к стеклу. Перед ней лежала однообразная равнина, изрезанная скалами, долинами и подводными оврагами. Горизонт казался покосившимся, но это было связано с тем, что «Калипсо» лежала на правом борту. Вдали брезжил слабый свет, а тусклые блики все еще не погасших палубных фонарей выхватывали из мрака ближайшие скалы. Их изломы и выступы походили на головы ужасных мифических чудовищ, насмешливо уставившихся на затонувший корабль. Монстр, затащивший их в эту мрачную подводную могилу, исчез, предоставив их самим себе.

Они находились в заточении на Бог знает каком расстоянии от поверхности моря. И только чудо могло их спасти, но на это не приходилось надеяться. Разве что…

Девушка не успела додумать до конца эту мысль: вдали показался колеблющийся свет. Поднимаясь и опускаясь, он постепенно приближался. Все, кто находился в рубке, тоже заметили его. Те, кому хватило сил подняться, приникли к иллюминаторам.

Но вовне был не только свет. На бархатном фоне глубинной тьмы постепенно начала вырисовываться громадная зловещая фигура – некое уродливое подобие человека, сжимающего в руке фонарь. В высоту нетвердо ступавший по дну и пошатывавшийся, как подвыпивший моряк, гигант достигал пятнадцати метров; рядом с ним обломки кораблей, которые усеивали окрестности, казались уличным мусором. Он пересекал котловину, круша ногами скалы, словно это были раковины виноградных улиток.

– Что это, черт возьми, такое? – пробормотал Клеман, едва сдерживая готовый вырваться вопль ужаса.

– Это машина, – прошептала прямо в ухо девушке Элиза. – Механическое подобие человека.

– Робот – такой же, как Герон, – отозвалась Шарлотта. – Помнишь, на Эйфелевой башне, у Тесла?

Элиза кивнула.

– Только этот в сотню раз больше. Смотри, он направляется к нам!

Так оно и было. Своей валкой походкой робот мало-помалу приближался к «Калипсо». Из его головы вырывались струи пара, тут же превращающиеся в гроздья пузырей, а от шагов ощутимо сотрясалась донная почва.

Через несколько мгновений он был рядом. Чудовищные ножищи протопали прямо перед иллюминаторами рубки, и Шарлотта услышала, как двое-трое матросов начали молиться. Что стало с этими жесткими и грубыми парнями, просоленными морем, которые постоянно донимали ее своими насмешками во время экспедиции! Они превратились в кучку жалких трусов.

Только Элиза продолжала сохранять самообладание. Шарлотта заметила, как вспыхнули глаза женщины.

– Я же говорила тебе, что существует некая цель, – горячо прошептала она. Я больше чем уверена, что все мы будем спасены!

Едва Элиза произнесла эти слова, как механический человек наклонился, протянул свои огромные руки и вцепился в корпус корабля. Раздался ужасный скрежет, звон металла, и новый толчок сотряс несчастное судно. «Калипсо» при этом на несколько метров оторвался ото дна, а палубный настил рубки заходил под ногами, как при землетрясении. Шарлотта втиснулась между бортом и стальной балкой, чтобы снова не упасть, и при этом ухитрялась держать еще и сумку с Вилмой.

Подняв «Калипсо», робот протащил корабль несколько десятков метров и снова опустил на дно. Корпус судна при этом скрипел и стонал, грозя разойтись по швам. Теперь и Шарлотте оставалось только молиться, чтобы он выдержал чудовищные нагрузки, иначе – конец всему.

Затем все повторилось в том же порядке. Стальной человек тащил их вместе с кораблем сквозь мрак, все глубже и глубже погружаясь в обширную расселину.

Когда первоначальный шок прошел, Шарлотта тоже пришла к выводу, что Элиза права. Существовал какой-то план. Должен был существовать. Все происходящее было кем-то тщательно подготовлено ради достижения конкретной цели. Если «Калипсо» еще чуть-чуть продержится, то вполне возможно, что они наконец-то узнают, кто и зачем все это затеял…

…Ил на дне мешал продвижению вперед. Каждый шаг свинцовых сапог Оскара вздымал вверх клубы мути, ухудшавшей видимость. Свет подводного фонаря превращался в светящийся туманный ореол. К счастью, ориентироваться им помогал рассеянный свет, сочившийся из расщелины, иначе они давно сбились бы с пути.

Далеко позади все еще виднелись округлые очертания «Наутилуса», их последнего прибежища на пути к неведомому. При мысли о том, не было ли страшной ошибкой то, что они решились покинуть батисферу, Оскара охватила легкая паника. Но в конце концов он здраво рассудил, что ломать голову над этим уже не имеет никакого смысла. Как бы ни повернулись события в дальнейшем, все пути назад отрезаны.

Через несколько сотен шагов илистое дно осталось позади. Поверхность дна стала каменистой, и видимость сразу улучшилась. Бледные, похожие на угрей рыбы медленно извивались среди обломков гранита размером с футбольный мяч, а попадая в луч фонаря, немедленно обращались в бегство. Других существ, смахивающих на песчаных мокриц величиной с башмак, свет, наоборот, притягивал. Всякий раз, когда они подбирались чересчур близко, Оскар обходил их стороной. К счастью, глубоководная зона оказалась далеко не так плотно заселена, как они предполагали. Дюжина реснитчатых червей, какие-то многоножки да пара видов моллюсков, – вот и все.