Может, все это было только сном? Чем дольше Оскар находился в подводном городе, тем неразрывнее переплетались реальность и фантазии.

В конце концов он решил до поры до времени никому не говорить о ночном приключении. Клеман относился к нему дружески, и для того, чтобы обвинить его в чем-то, надо было иметь гораздо более веские основания.

Ливанос встретил их с напускным равнодушием.

– Доброе утро, – произнес он. – Надеюсь, вам удалось хорошо отдохнуть.

– Благодарим, ваше величество, – ответил Гумбольдт с поклоном. – Просто превосходно.

– Вы уже успели позавтракать? Нам предстоит довольно длительная прогулка. – Легкая улыбка появилась на губах властителя. – Я бесконечно рад, мсье Рембо, видеть вас в нашей компании. После нашей вчерашней стычки я не надеялся, что вы окажете нам эту честь.

Инженер откашлялся и нервным движением погладил свою бородку.

– Я не бросаю друзей на произвол судьбы.

– Вот и отлично. – Ливанос спустился с возвышения и пересек тронный зал. Гости последовали за его негромко жужжащим подвижным троном.

– Как вы уже наверняка заметили, мой дворец – самое крупное строение во всей Медитеррании, – продолжал властитель. – Здесь я занимаюсь государственными делами, координирую строительные работы и обеспечиваю эффективное решение всех насущных проблем. А когда возникает необходимость – издаю новые законы и указы. И поверьте на слово, за все эти годы у нас не было зарегистрировано ни единого преступления среди граждан. Наш народ миролюбив и законопослушен.

– И где же эти граждане? – спросила Шарлотта. – За исключением Калиостро, мы видели здесь только роботов и машины.

– Это связано с тем, что люди работают на фермах за пределами промышленной зоны. Кроме того, они не очень охотно вступают в контакты с посторонними, – пояснил Ливанос. – До сих пор численность населения страны составляла девяносто три человека, но с вашим прибытием оно перевалит за сотню.

Холодок пробежал по спине Оскара. Значит, это не пустые слова, и Ливанос на самом деле собирается пожизненно держать их в подводном плену? Что ж, тогда он действительно не понимает, с кем имеет дело. Гумбольдт никогда не согласится утратить свободу. Скорее преисподняя замерзнет, но его хозяин не станет сидеть сложа руки и до конца своих дней питаться кормом для рыб.

Оскар взглянул на Шарлотту. Лицо девушки выглядело бледным и осунувшимся. У него сердце обливалось кровью, когда он видел ее такой – потерянной и несчастной.

Калиостро и его механическая гвардия выстроились в две шеренги и образовали проход, по которому Ливанос и его гости покинули тронный зал. Правитель направился к платформе, где их ожидал поезд пневматической железной дороги.

– Система дорог, в которых поезда приводятся в движение сжатым воздухом, стала одним из первых наших крупных подводных сооружений, – продолжал свои пояснения Ливанос. – Мы выбрали именно этот принцип, чтобы быстро покрывать большие расстояния, не пользуясь ни кораблями, ни подводными лодками. При конструировании нам пришлось изрядно поломать голову над разработкой множества шлюзов и переходов из водной в воздушную среду и обратно. Возможно, наш город выглядел бы сейчас иначе, если бы мсье Рембо в то время был с нами. Так или иначе, но мы решили проложить по дну разветвленную систему транспортных туннелей. Чтобы противостоять давлению воды, их отдельные сегменты изготавливались из стали, и лишь отдельные участки – из сплава стали и стекла. Это очень прочный материал, к тому же он позволяет любоваться ландшафтами морского дна. Усаживайтесь, прошу вас!

Ливанос указал на кожаные кресла в сигарообразном вагоне.

Оскар вновь обратил внимание на то, что правитель по-прежнему использует множественное число, говоря о тех или иных делах и свершениях.

Ливанос уже готов был последовать за своими гостями, когда Калиостро внезапно коснулся его руки.

– Ваше величество! – со сдержанной тревогой проговорил мажордом. – Позвольте мне провести экскурсию вместо вас! Ваше слабое здоровье…

Ливанос на мгновение застыл.

– Спасибо за заботу, Калиостро, но я вполне справлюсь сам.

– Ваше величество, вам все же следовало бы поступать более обдуманно…

Ливанос выпрямился.

– Это ее мнение?

– Э-э…

– Она полагает, что я не в состоянии самостоятельно отправиться на прогулку вместе со своими гостями? – Он бросил на мажордома испепеляющий взгляд. – Я здесь хозяин. Так и передай ей. А теперь оставь нас в покое! – Правитель вкатился в вагон в своем механическом кресле-троне и приказал роботам-стражникам занять места позади.

Оскар прислушивался к этой ни с того ни с сего возникшей перепалке со жгучим интересом. Гумбольдт оказался прав. Действительно, здесь существует кто-то, имеющий власть, по меньшей мере, такую же, как у императора Медитеррании, и этот «кто-то» – женского пола.

Юноша уже собирался присоединиться к друзьям, но правитель жестом подозвал его к себе.

– Ты сядешь рядом со мной.

– Я? – изумился Оскар.

– Да-да. Подсаживайся поближе, тогда мы сможем немного побеседовать во время поездки.

– Но ведь мне…

– Не бойся, я и в самом деле не кусаюсь.

Справившись с секундным испугом, Оскар подхватил сумку с Вилмой и прошел вперед.

– Все готовы? – произнес Ливанос. – Тогда – в путь.

Он нажал несколько кнопок, и поезд-сигара тронулся. И как только оказался в туннеле, его скорость многократно возросла.