— Мне жалко отпускать в отставку не только сильного преподавателя, но и лучшего из аналитиков. Вы должны будете вычислить крысу в нашей академии. Чтобы было проще выполнять задания, предатель будет создавать критические ситуации, скандалы и всяческую шумиху. Ваша задача, как преподавателя, предотвращать подобное в своих группах, а как аналитика, следить за тем, что происходит вокруг.

Внимательно наблюдая за командиром, я заметила некоторые нестыковки в его рассказе.

— Сэр, вы чего-то не договариваете?

— Смотрю, я в вас не ошибся, — едва заметно улыбнулся Ремарк. — Просчитать, кого Звездный флот привлечет в случае вскрытия информации об их плане несложно, аналитиков вашего уровня очень немного. Скорее всего, они попробуют устранить всех, одного за другим. Возможно, только попытками саботажа служебного положения. И в связи с этим ваша задача еще больше усложняется.

— А может, наоборот, это будет мне своеобразной подсказкой, — не согласилась я.

— Эрум, найдите мне предателя, чтобы я разорвал того на части.

Вам бы в очередь встать, генерал-адмирал.

— В этот набор в академии вводится экспериментальная программа обучения, она в случае чего-то непредвиденного даст вам возможность для маневра, — добил меня новой информацией Ремарк.

— Есть ли люди, которым я могу доверять? В чьей непричастности мы можем быть уверены?

— Вы должны не доверять никому, даже мне. Доложите лишь после того, как найдете разгадку. В любое время дня и ночи.

— Вы так уверены в моем успехе, сэр?

— Да. Еще вопросы?

— Я хотела бы услышать историю Ильи, произошедшую с ним в прошлом году, — поджала я губы и упрямо посмотрела на Ремарка.

Неслыханная дерзость.

— Хорошо, поведаю вам ее позже и рассчитываю на ваше молчание. А теперь нам пора отправляться на совещание. Мне необходимо сделать объявление.

А мне многое обдумать. Впереди меня ждала борьба, и не только с контрабандистами, но и с самой собой. Следовало основательно подготовиться.

***

В малый преподавательский зал я входила перед генерал-адмиралом совершенно раздавленная внутренне, но абсолютно спокойная внешне. Поэтому невозмутимо скользнула взглядом по Рейнолу Ройсу и поздоровалась с остальными коллегами, устраиваясь на своем месте.

В помещении стояла напряженная тишина, все преподаватели странно косились на новенького. Почему Ройс присоединился к нам на совещании? Тоже будет курировать группы студентов? В какой-то момент я нестерпимо захотела выяснить этот вопрос. Желательно, прямо сейчас!

Плавно поднявшись со своего места, я направилась к ракшу. Он смотрел на меня, не отрываясь, повернувшись в кресле. Коллеги с удивлением следили за моими действиями, но все молчали, и никто не препятствовал.

Приблизившись вплотную и склонившись над мужчиной, я уперла руки ему в плечи.

— А ну, признавайся сейчас же, зачем ты явился в мою академию? Что тебе надо?!

Руки ракша оплели мою талию, стараясь приблизить к себе еще больше.

— Я пришел за тобой. Хочу украсть твою душу и сердце, — тихо ответил адмирал, а его рука неумолимо двинулась вверх, к груди…

— Кхм, — откашлялся Ремарк, привлекая наше внимание.

Наваждение, навеянное моим воображением, схлынуло, и я вновь оказалась в реальном мире вкупе со своей проблемой. Надо что-то делать со своей фантазией, а то будет беда.

Собравшиеся за круглым столом поприветствовали генерал-адмирала и замерли в ожидании. Командир редко баловал нас своим присутствием, и сейчас все ждали того, ради чего он пришел. В том числе и я.

Некоторое время Ремарк помолчал, а потом, вздохнув, порадовал:

— Я прервал ваше привычное совещание по двум причинам. Первая — это официальное объявление о новой экспериментальной программе обучения. В связи с этим состав преподавателей несколько изменится.

— Уже известны конкретные назначения? — спросил Козеро.

Преподаватель Феоктисты, врач от бога, несколько лет назад перевелся в нашу академию. Поначалу я удивлялась, почему он поменял насиженное место, шаутбенахт был человеком привычки, но потом у меня появились догадки.

— Да. Полный список замен я вышлю вам на коммуникаторы, а предварительно вот что мы имеем…

Пока Ремарк рассказывал, я вспоминала.

В нашу академию поступила дочь старого друга Козеро, и его, видимо, просили присмотреть за ней. В последние пару лет меня одолевали подозрения, что очень уж пристально он за ней присматривает. А ведь она учится по его специализации, и у нашего медика могут быть в связи с этим крупные проблемы.