***

На следующий день Ройс прекрасно выглядел и был бодр, словно не провел остаток ночи в тюрьме, разгребая последствия своего необдуманного поступка по моей защите. И сейчас, в столовой академии, среди студентов, невозмутимо накладывал себе еду.

Стараясь не выказать своего внимания, я склонилась над тарелкой и принялась доедать свой завтрак. Каков шанс, что Ройс ко мне присоединится? Как оказалось, стопроцентный, потому что, спустя некоторое время, напротив меня на стол поставили поднос.

— Доброе утро, адмирал Эрум. Надеюсь, вы не против того, что я к вам присоединюсь?

— Совсем нет, присаживайтесь.

У меня остался десерт. Оставить его и уйти или посидеть в столь желанном для меня обществе и растянуть удовольствие?

Ройс тем временем принялся поглощать пищу, посматривая на меня.

— У меня лицо испачкано? — вскинула я брови.

— Нет. Но вчера вы плохо выглядели, и я беспокоился.

— Уверяю вас, я прекрасно отдохнула. Как все закончилось с дознавателем?

— А что там могло всплыть неожиданного? Перед советом еще никто не устоял, он главенствующая власть во всем Звездном союзе планет, — сказал Рейнол и внезапно спросил: — Что вы делали позапрошлой ночью, Белла?

Адмирал явно наслаждался моим замешательством.

— А вы не догадываетесь?

— Есть пару предположений. Вы ведь прекрасный аналитик.

Столовая практически опустела, мой десерт все еще стоял нетронутый.

— Если вы намекаете на расследование, которое вас попросил провести Ремарк, то да, я занималась именно им.

— Догадались, кто я? — усмехнулся Рейнол.

— Да, когда генерал-адмирал отказался в связи с решающими обстоятельствами дать доступ к вашей информации. Это могло быть оправдано лишь одним: вы — один из ангелов Совета.

— Мне не нравится это название, — поморщился Ройс. — Предпочитаю официально принятое — «Вестник Совета».

— Хм, ангелы считаются исполнителями воли богов. Особые солдаты Совета — это примерно то же самое. Вы, можно сказать, вершители истории и судеб, — улыбнулась я и отщипнула кусочек бисквита.

— Издеваетесь, Белла? — Ройс откинулся на спинку стула, благодушно меня рассматривая.

— Нисколько, — покачала головой. — Ремарк должен был помимо меня привлечь оперативника к расследованию. Из всех, кто подходил на эту роль, вы самая вероятная кандидатура.

— Так же можно было предположить, что я предатель, — заметил Рейнол, следя за моей реакцией.

Но я не отвела взгляда.

— Поначалу я действительно так думала. Из-за определенных факторов соображала я туго, не видела некоторых вещей.

— Почему же вы передумали? — усмехнулся Ройс.

— Потому что знаю, кто предатель, — спокойно ответила я.

Рейнол мгновенно выпрямился. и серьезно посмотрел на меня:

— Умница! Когда идем к Ремарку?

— Его нет, но он должен скоро вернуться. Но почему вы решили, что я возьму вас с собой? Вы не раз меня обманывали.

— Это в чем же? — удивился ракш.

— Например, с невестой. Вы сказали дознавателю, что это нужно было для расследования и на самом деле все совсем не так. Я могу понять, почему вы солгали насчет своего статуса, но для чего было говорить мне, что есть женщина, которая является для вас особенной?

Выдала я свой истинный интерес? Или нет?

— Я вам не лгал, ни в чем. Никогда не говорил, что у меня невеста, я говорил, что у меня есть любимая женщина, и это действительно так. Как и все остальное, что я рассказал о своей личной жизни. Вы зря считаете меня ненадежным.

Рассеянно улыбаясь, я постукивала ложкой по тарелке и раздумывала: почему не придумали таблеток от душевной боли? Впрочем, я догадывалась, что сказанное им вчера не может быть правдой, что он не свободен, не может быть все настолько хорошо. Я уже привыкла считать, что Ройс не мой, но, если честно, в этот момент хотелось пойти и застрелиться.

— Белла? — окликнул меня Рейнол.

— Нам нужно поскорее найти Ремарка. У меня есть план. — Мой голос, в этот момент, напоминал даже мне скрип не смазанной двери.

Встав, я направилась на выход, оставив на столе почти нетронутый десерт.

***

Невероятное облегчение, когда большая ответственность, наконец, падает с плеч. А еще чувствуешь невероятную усталость.

— Значит, предатель Роу, — невозмутимо воспринял новость генерал-адмирал.

Вот он всегда такой. Начнись рядом с нами катаклизм, он бы доделал свои дела, а потом уже предпринял какие-либо действия.