— Знаете, ребята, я, пожалуй, домой вернусь. Огромное спасибо за все, что вы для меня сделали, правда.

Дима не выдержал. Схватил с вешалки ее дорогущее пальто, всунул в руки, а потом ухватил за локоть и потащил к двери.

— Пойдем-ка. Прогуляемся.

Она слабо вырывалась, но он не выпускал, пока не вытащил из подъезда. А потом без стеснения подтолкнул в спину. Вероника медленно зашагала вдоль дома, а он шел рядом. На углу свернули. Снова пришлось молча направить в сторону сквера. Уже там он заговорил — объяснил все, что случилось в доме Матвея Владимировича. Не скрыл и то, что никакие они начальнику не друзья, как и Игорю, хотя тому, возможно, действительно нравится сестра. И обозначил, какие у кого были цели. Вероника не отвечала, слушала.

Диме нужна была хоть какая-то реакция:

— И что? После этого мы стали плохими людьми? Даже Игорь, хотя и перегибает палку, но если разобраться в его мотивах…

— Не стали, — наконец-то ответила Вероника.

— Тогда почему ты так раздавлена? И Рите Матвей твой не нравится. Не знаю насчет него самого. Игорь вообще зря все это затеял, ну, глупая была идея пытаться их свести.

— Раздавлена? — она говорила медленно и так тихо, что приходилось прислушиваться. — Возможно. Жаль, что у вас с Ритой не сложилось. Вы оба замечательные.

— Мы? Так ты моей историей потрясена? Надо же, сколько чести, — он рассмеялся, пора было разряжать атмосферу.

— Да нет. Тем, что Игорь полностью прав. Ничто не цепляет так, как правда. Но я не могу отменить свадьбу. Уже объясняла Иринке… Дим, если я сейчас отпущу Матвея, то в самом лучшем случае мне светит будущее с лучшим другом отца, он на меня с самого детства заглядывается. Ты представить не можешь, чего мне стоило убедить папу. Я не отменю свадьбу, что бы Игорь или хоть весь свет об этом ни думали.

Дима кивнул, сестра уже вкратце рассказала о проблемах Вероники.

— Не отменяй. Отложи. Придумай какую-нибудь причину. Какая разница твоему отцу, поженитесь вы в этом месяце или, допустим, весной? Зато за это время успеете друг друга узнать!

— Есть разница. Договор на строительство будет подписан в этом месяце. Или не будет подписан, если свадьба отложится. Матвей ни за что на это не пойдет, да и отец рисковать не захочет.

— Тогда забей. Думай о себе. Уж не знаю, каков твой жених, но вряд ли он из тех, с кем невозможно ужиться.

— Я и думаю о себе, Дим, правда. Только о себе и…

Голос подвел, сбился. Она прижала ладони к лицу. Кажется, не плакала, просто пыталась взять себя в руки. Диме Вероника скорее не нравилась, но это не значило, что она не заслуживала поддержки. Он решительно подошел, обнял и прижал ее к себе. Она только через минуту обняла в ответ. А еще через минуту сдалась и разревелась. Сломалась. Вероника наконец-то сломалась — это был тот самый момент, после которого она уже не сможет с легким сердцем вернуться к прежней жизни и обо всем забыть. Дима сам спровоцировал точку, которой так боялся.

Он не знал, зачем тащил ее потом на троллейбусе в свою квартиру. Объяснял себе необходимостью предотвратить новую встречу с Игорем. На самом деле все крики Игоря Дима считал безобидным шумом, только Вероника восприняла близко к сердцу, потому что заранее к этим обвинениям готовилась. Не знал он и зачем поил ее дешевым вином. Объяснял себе необходимостью снять стресс. Она иногда плакала, иногда смеялась, рассказывала об учебе в колледже, о каникулах в Москве, вспоминала что-то и снова становилась грустной. Дима уверенно подливал ей еще.

И когда Вероника, сильно захмелевшая, схватила его за руку, вынуждая встать, притянула к себе и поцеловала, сначала ответил, но почти сразу остановил. Оттолкнул мягко и отправил спать на единственную кровать. Вероника очень красивая девушка, от таких парни добровольно не отказываются, но сейчас ей нужен был именно друг. Диму можно было обвинить в чем угодно, но только не в незнании цены дружбы.

Утром Вероника ожидаемо выглядела смущенной. Дима, скручивая на полу матрас, с иронией посматривал на нее.

— Подумать только! У тебя волосы вьются!

— Не вьются, — она растерялась еще сильнее. — Совсем немного… Я оставила и машину, и стайлер у Иринки… А ламинирование давно не делала.

— Страсти какие! Кстати, ненакрашенная ты выглядишь моложе. Прямо школьница. Кудрявая!

— Надеюсь, ты никому об этом не расскажешь, — она неловко улыбнулась. — И еще, извини… за вчерашнее. Я знаю, что ты влюблен в Риту. Я много выпила, а ты проявил благородство.

— Да, любовь к Рите здорово прокачала мое благородство ко всем остальным! — он не скрывал иронии. — Но больше не рискуй. В другой раз я могу случайно и забыть про Риту. Особенно когда ты такая кудрявая.