– Ведь что главное? Идти шаг за шагом к успеху, преодолевая трудности, исполняя сложные произведения так, как их задумал автор. В дальнейшем ты, конечно, сможешь привносить свой фирменный почерк в композиции, но до этого еще далеко. Так что уясни, пока ты играешь так, как я говорю, пока ты выкладываешься и ни на что не отвлекаешься, тебя ждет успех, но стоит сделать шаг в сторону – и тебя ждет горькое поражение, – продолжила мисс Эмери.

О боже, в этом доме живут одни фортепианные фанатики, вы бы еще пентаграммы из клавиш раскладывали на удачу, – подумала Септима и улыбнулась.

Прошло два часа, Виктория Эмери ушла. Септима вздохнула с облегчением.

Наконец-то, я думала, она никогда не уйдет, – девочка прекратила играть и пошла к себе в комнату.

Несмотря на спартанские условия тренировок, Септиму грела мысль, что она может тайно сочинять музыку, играть ее для Джека и выступать в легендарном Колизее Септимы. Если бы не это, девочка давно бы сдалась. У любого музыканта должна быть причина, чтобы двигаться вперед, превозмогая сложности.

– Привет, Джек, – Септима выглядела такой уставшей, что казалось, вот-вот рухнет и уснет.

Стук-стук, – скромно зашумел стол.

– Да, мисс «играй только по нотам» меня совсем загоняла.

Джек задумчиво постучал ящиком.

– Полонез Листа с пометками мисс Эмери. Джек, она ненормальная, она пишет в партитуре над фрагментами произведения какие чувства испытывал автор. Но хуже того, она требует, чтобы и я их показывала в своей игре. Такой бред, я просто с ног валюсь.

Стук-стук-стук.

– Я не знаю, Джек. Какая разница? Это не мое дело.

Стук-стук.

– Да помню я, что обещала. Вот не начинай, хорошо же общались. Все, я спать, с тебя название для новой песни, ночью подумай, а то у меня уже наклевывается мелодический образ, – Септима рухнула на кровать.

Стук-стук.

– Нет, Джек, мы не будем заказывать пиццу.

Стол тихонько скрипнул.

– Что значит ты уже заказал? – невнятно пробормотала девочка и погрузилась в сон.

***

Из глубин тьмы послышались знакомые голоса:

– Твоя песня никуда не годится.

– Ты ничего не добьешься с такой посредственной музыкой.

– Даже «4:33»17 Джона Кейджа лучше твоих творческих потуг.

Септима выслушивала оскорбления и не могла ничего сделать. Ее руки были связаны цепью. Возле нее стоял фонарь, оставивший от Мелоди-стрит небольшой круг света, где находилась девочка.

Голосов становилось все больше и больше, тьма надвигалась. Когда свет погас, Септима перестала слышать себя. Ее окутал страх. Голоса приближались. И чем ближе они были, тем больнее становилось девочке. Она готова была закричать…

Стук-стук.

***

Стук-стук

– Что такое, Джек? Который час? – Септима открыла глаза и в полудреме взглянула на стол.

Стук-стук.

– Шесть утра? Зачем мне вставать в такую рань?!

Стол застучал ящиками.

Септима резко вскочила с кровати.

– Вот черт, чуть не забыла. Мисс Эмери меня бы пригвоздила к роялю. Спасибо, Джек. Я у тебя в долгу, мой деревянный северный друг.

Виктория Эмери имела много связей в академическом сообществе. Для нее не составляло труда получить специальное приглашение на концерт любого пианиста-виртуоза. Правда, нельзя сказать, что Септима любила такие поездки.

Вставать рано, лететь далеко, слушать одно и то же, за что мне это все? – думала девочка.

***

Септима и Виктория Эмери сидели в аэропорту в ожидании вылета.

– Мисс Эмери, а куда мы летим?

– Я разве не говорила? Хм… неужели запамятовала. Впрочем, неважно, в Лиссабоне проходит конкурс имени Вианы да Мотта. Тебе будет полезно увидеть, как соревнуются взрослые.

– Это в Португалии?

– Да. Привыкай, лучшие пианисты мира постоянно путешествуют.

– Да я привыкла, но хотелось бы хоть что-то посмотреть в этих городах, – грустно сказала Септима.

– Послушай, ты сейчас в таком возрасте, когда нельзя тратить свое время впустую. Пока ты смотришь на Эйфелеву башню, твои конкуренты практикуются. В итоге, ты терпишь обидное поражение и удаляешься от своей мечты, – Виктория строго посмотрела на девочку и продолжила свою, как ей казалось, праведную речь. – Знаешь ли, играть с ведущими оркестрами мира хотят сотни тысяч детей, не позволяй им занять твое место, иначе останешься ни с чем.