По данным Челябинского и Сызранского регистрационных пунктов, за период с 1896 по 1911 гг. доля безземельных крестьян, переселявшихся в Сибирь из Волынской губернии, составила 28,1 %, из Виленской – 22,8 %, из Гродненской – 16,3 %. Среди переселенцев за Урал из губерний Царства Польского от 90 до 95 % «оказались безземельными на родине домохозяевами» [674] .

Процессы миграции ускорило строительство железной дороги, т. к. возникла необходимость заселения полосы Транссиба. Поэтому правительство пошло на новые уступки переселенцам. В 1890 г. для них был введен льготный тариф, в 1891 г. увеличен размер ссуды, а в 1894 г. установлена единая норма надела в 15 десятин на душу мужского пола [675] . В 1896 г. за самовольными переселенцами признано право водворяться в Сибири при наличии свободных земельных участков [676] .

Железнодорожная магистраль упростила и удешевила процесс переселения, приблизила Сибирь к потенциальному переселенцу из Европейской России [677] , а правительство частично взяло на себя расходы по передвижению переселенцев и устройству их на новом месте, снабжению сельскохозяйственным инвентарем и хлебом [678] .

Обычно сначала в Сибирь отправлялись ходоки, а затем уже основная масса переселенцев. Варшавским генерал-губернатором была создана комиссия, которая должна была согласовать порядок переселения крестьян из Привислинских губерний с порядком переселений, существовавшим для остальных губерний России. Комиссия 22 июня 1900 г. выпустила положение Комитета Сибирской железной дороги о поддержке предложения министра внутренних дел о направлении переселенческого движения крестьян из Привислинских губерний на казенные земли. Министерство внутренних дел признавало необходимым высылку ходоков как от семей, так и от населенных пунктов. Объяснялось это тем, что польские крестьяне будут неохотно селиться совместно с русскими крестьянами по причине различия вероисповедания. Как раз от ходоков зависело образование самостоятельных польских поселков в Сибири [679] .

Переселенцам выдавались проходные свидетельства на зачисление за ними доли на переселенческих участках. После строительства железной дороги на основании проходных свидетельств переселенцам выдавались удостоверения на удешевленный проезд: четвертая часть стоимости билета 3-го класса до станции, ближайшей к месту водворения. Питались переселенцы за свой счет. В Томской губернии к 1896 г. для переселенцев была организована врачебно-продовольственная помощь в виде лекарств и горячего питания. Кроме выдачи путевых ссуд и врачебно-продовольственной помощи на основании высочайше утвержденных правил переселенцам выдавались пособия на домообзаведение, на посев – не более 100 руб. на семью [680] .

Переселенцы направлялись в Сибирь на лошадях в составе партий от 3 до 8 семей, а время в пути составляло около двух месяцев [681] . Со строительством железной дороги условия переезда крестьян стали гораздо легче, время в пути сократилось до двух недель или месяца. В начале своего появления в Сибири в 1880-х-1890-х годах польские крестьяне оседали в основном в западной части края, т. е. в Тобольской и Томской губерниях. Одна из первых групп польских крестьян, выехавшая в Сибирь в 1885 г. из Радомской губернии, состояла из 20 семей, которые осели в Томской губернии, в том числе в деревне Сухоречье Семилужской волости Томского уезда [682] .

В Сухоречье переселялись польские крестьяне и из других губерний, в 1887 г. туда из Гродненской губернии переселилась семья Андрея и Юлии Закржевских [683] . Кроме того, в Семилужской волости польскими переселенцами были основаны поселки Ломовицкий, Андреевка, Виленка и Малиновка [684] .

По данным В. Масяржа, в 1885 г. на крестьян из Радомской губернии, Коньского повята решающее влияние оказали письма их земляка, который переселился в Сибирь, получил около 60 десятин земли и превратился в зажиточного человека. На вокзал в Варшаву прибыли 286 крестьян. Большинство из них не имели средств на переселение, и только 3 семьи из 26 человек, имевших средства, смогли продолжить путь. Незначительные крестьянские переселения продолжались в Сибирь в конце 1880-х – начале 1890-х годов, а среди переселенцев преобладали крестьяне из Калишской, Плоцкой и Радомской губерний. В дальнейшем к ним присоединяются крестьяне из Седлецкой и Люблинской губерний [685] . С 1885 по 1904 гг. из Люблинской губернии в Сибирь переселились 896 крестьян. Постепенно число переселенцев начинает расти, и в 1905 г. из Люблинской губернии за Урал переселилось больше всего крестьян – 1796 человек. В последующие годы их число снижается, а из девяти других Привислинских губерний в 1885–1904 гг. в Сибирь переселились 1092 человека [686] .

Большая часть сосланных в Западную Сибирь повстанцев 1863 г. для удобства занятия земледелием и ассимиляции размещалась в сельской местности. Повстанцы основали в крае ряд поселений [687] . Важной особенностью, которая отличала положение польских повстанцев, проживавших в городах, от положения «польских переселенцев», живших в деревнях и селах, состояла в том, что «городские» поляки могли покинуть Сибирь по амнистии, а на «сельских» она не распространялась, и они оставались в Сибири навечно [688] .

В 1883 г. ссыльным повстанцам было разрешено вернуться в Польшу, но многие из них остались в Сибири. По данным В. Серошевского, из более чем 18 тыс. сосланных в 1863 г. 50 % остались в Сибири. Ремесло, земледелие и мелкая торговля являлись главными занятиями для тех, кто остался в Сибири [689] . После восстания 1863–1864 гг. в Сибирь ссылали польских крестьян целыми семьями и деревнями. Данная категория ссыльных получила название «польские переселенцы» [690] , вне зависимости от социальной, конфессиональной и этнической принадлежности [691] . В Тобольской губернии польские переселенцы были водворены в 9 округах, больше всего их было в Тарском, Ишимском и Тобольском округах. В Томской губернии польские ссыльные расселялись, прежде всего, в Томском, Каинском и Мариинском округе [692] .

Некоторые из повстанцев расселились в смешанных селениях, а другие основали самостоятельные селения. Отношения с местным населением складывались по-разному. Многие старожилы встречали поляков приветливо, но были и противоположные примеры. В Усть-Тартасской волости старожилы-старообрядцы «гнушались» переселенцами, что заставляло поляков основывать самостоятельные поселения. Чаще всего «польским переселенцам» отказывали в основании самостоятельного поселения и селили их рядом со старожилами [693] .