Шрифт:
Медики говорили, что мне нельзя нервничать. Но когда рушится привычный мир, советы врачей не так важны.
Я дрожащими пальцами отыскала ручку двери, перешагнула порог и прислонилась к стене, давясь беззвучными всхлипами.
Но вместе с тем я четко понимала – это не расстройство по поводу произошедшего, это… обида.
3
…Стены перекатывались зелеными волнами, рябили, казались сотканными из тумана. Свет от люстры казался слишком ярким, ненормальным. Я зажмурилась и попыталась сесть.
Под спиной определенно точно был жесткий матрас и белоснежная плотная простыня. Но сколько бы я ни пыталась сжать ее в руках, у меня ничего не получалось.
Медленно встав, сделала шаг вперед, обернулась и зажала себе рот руками, чтобы не закричать.
На кровати у шевелящейся стены лежала девушка. Лицо бледное, светлые волосы рассыпаны по подушке, под закрытыми глазами залегли глубокие тени, а на щеке виднелся свежий синяк. На тонком одеяле лежала правая рука, к ней от капельницы тянулась прозрачная трубка.
Но весь кошмар заключался в том, что этой девушкой на больничной койке, была я.
Нет! Не может быть!
Я отступила на шаг, обвела взглядом странную комнату. Страх приобнял за плечи, мазнул ледяным дыханием по шее.
Потолок палаты тонул в белом сиянии. Всего мгновение назад я думала, что оно исходит от ярких электрических лампочек. Но ошиблась.
Оно было везде.
Я моргнула всего несколько раз, дважды вдохнула и выдохнула, а возле кровати появился невысокий стул. Через миг я заметила сидящую на нем женщину.
Собранные в хвост длинные пшеничные волосы, серый свитер под горло, такие же глубокие тени под глазами и искусанные в кровь губы. Она заламывала руки, смотрела в сторону девушки, лежащей на кровати, но молчала.
Узнавание пришло неожиданно. Ударило яркой вспышкой, расколовший меня на части.
– Лена, – шепот сорвался с моих губ против воли.
Но никто ничего не услышал. Сестра все так же сидела у кровати, не двигалась, а по ее щекам текли слезы.
Я никогда не видела, как она плачет. Не видела проявления слабостей. И сейчас стояла посреди палаты, как громом пораженная. Потянулась к ней, чтобы утешить, но вспышка света дезориентировала, оттолкнула.
– Скажите, что с ней? У вас ведь должен быть диагноз! – голос доносился как через вату, а белизна не спешила заменяться на яркие красочные картинки.
– Состояние стабильное. Органических повреждений нет…
– Я это уже слышала! – закричала Лена. – Ответьте мне на вопрос! Она придет в себя? Вернется к нормальной жизни?!
– Тише, – а это уже голос Руслана. – Успокойся. Все будет хорошо. Доктор же уже сказал, что…
– Что он сказал? Что моя сестра в коме, а причину найти и устранить не могут?!
Голоса затихли резко, будто бы кто-то выключил звук. Палата продолжала тонуть в густом и ярком белом свете. Я обернулась и охнула.
Одна из стен все также шла волнами, изгибалась, но казалась прозрачной. А за ней виднелся смутный силуэт неизвестности. Что-то такое, что манило к себе, звало. Тянуло за руки.
И я поддалась.
Шаг. Другой. Третий.
Зеленые волны обняли за плечи, погладили лицо, прохладой касались кожи. Это длилось не больше секунды.
Стена отступила, вернулась на свое законное место, а я оказалась в небольшой залитой ярким светом палате. Другой, не моей. Из трех кроватей занята только одна.
Но не мужчина, лежащий на ней, привлек мое внимание, а тот, кто сидел на постели рядом.
Вторая вспышка озарения за последние несколько минут прошила меня насквозь. Я еще раз окинула взглядом двух темноволосых мужчин. Ошибки быть не могло. Это один и тот же человек.
– Эй.
Незнакомец, сидящий рядом с больным, дернулся и перевел на меня взгляд больших синих глаз. Удивленно вскинул черные аккуратные брови и с ехидством поинтересовался:
– А ты кто такая?
– Я? – почему-то я думала, что он не ответит, не отреагирует. Поведет себя как-то иначе. – Полина.
– Здравствуй, Полина, – на его губах проступила тень улыбки. – Теперь нас тут двое. Я Саша.
Мне хотелось спросить почему двое и где тут. Но что-то толкнуло в грудь, откинуло обратно к зеленой стене. Крик застрял в горле...
...И я проснулась.
Необычные и очень неприятные картинки сновидения медленно отступали, позволяя мне полностью оказаться в реальности. В окно заглядывало еще по-зимнему хмурое солнце, кричали какие-то птицы.
Потянувшись, я свесила ноги с разложенного дивана и тихо хмыкнула: