Оставлять художницу одну не хотелось, но нужно было выяснить, на самом ли деле Клэр была одна, или тот, кто отдал ей одежду, все еще был здесь. То, что он не являлся тем высшим, использовавшим внушение, было понятно уже сейчас.

Михаил отвел девушку в ванную комнату, умыл ей заплаканное лицо, и не удержавшись, поцеловал в макушку. Сейчас она как никогда напоминала потерявшегося ребенка, и покушаться на что-то больше казалось неправильным.

— Посидишь немного? Я скоро приду.

— Когда?!

— Минут через пять, обещаю.

Он подкрепил свои слова небольшим внушением. Напряженный излом между бровей тут же разгладился, и девушка доверчиво кивнула.

*Эмбер (фр. Imbert) — похоже на «янтарь» (фр. — ambre, в английском непосредственно amber)

Излишняя чувствительность к звукам и запахам обычно только мешала, поэтому любой высший ещё с детских лет учился игнорировать сильные раздражители. Но при необходимости можно было и поиграть в сыскного пса.

Михаил вышел в коридор, и, выбросив из головы все мысли о художнице, сконцентрировался на запахах, пытаясь поймать лишь один — принадлежащему мужчине. Он был молод, следил за собой, но не стремился произвести яркое впечатление. Парфюм был скорее сдержан и почти незаметен. Кроме того, пальто сохранило запах чернил, старой бумаги… и пороха. Интересное сочетание. Чем больше Михаил об этом думал, тем сильнее он хотел найти того наглеца, что привел художницу в отель.

Вампир не ошибся. Его добыча была где-то неподалеку. Второй этаж. Комната двадцать семь. Подходя к двери, Михаил замедлил шаг, прислушиваясь. Врываться, не узнав, с кем имеет дело, было бы не слишком умно. Трупы это всегда лишняя морока.

Да и обрывок разговора, что удалось подслушать, был крайне любопытным. В комнате было всего трое. Третий в диалоге не участвовал.

— …она могла выйти через черный вход, — не слишком уверенно оправдывался обладатель хриплого голоса.

— Вы не проверили?

— Месье Эмбер, разве у девушки были причины сбегать? Я просто подумал, что вы решили… задержаться.

Эмбер. Знакомая фамилия.

— Ты должен был ждать в холе, Жак. Если бы ты выполнял мои инструкции, то девушка бы не пропала.

— Сейчас середина дня. Дети Лилит не станут ничего предпринимать до ночи. Так что мы просто дождемся девушку у пансиона.

— Если она появится, а не отправиться в логово вампира, — холодно ответил тот, кого назвали Эмбером. — Кто знает, что за приказы внедрили девушке.

— Может быть, я опрошу персонал?

— О, тебе тоже может прийти в голову путная мысль, — саркастично усмехнулся собеседник Жака.

Братство каменщиков. Притом не те из них, что вели пространные и пустые рассуждения об алхимии и целях человечества. Настоящие посвященные. Знающие о существовании высших. Значит, они искали того, кто напал на Клэр, использовав ее как приманку. И если он сейчас вмешается, то тем самым поднимет на уши всю парижскую ложу.

Михаил вернулся в свой номер в тот самый момент, когда Клэр почти стянула с себя платье. На мужчину она посмотрела с несказанным удивлением, перерастающим в возмущение.

— Что вы тут делаете?!

— Это моя комната. Что делаешь ты? Ах да, вижу. Решила принять ванну. Немного не вовремя. Идём.

Слишком много было свидетелей того, куда он увел Клэр. Каменщики быстро найдут их. Хорошо, что вещи он перевезти так и не успел, а что взял с собой, так и не разобрал. Несмотря на слабые возражения, Михаил торопливо привел в порядок ее одежду, и подхватив под руку, покинул апартаменты.

Налево по коридору, потом вниз по лестнице, пройдя мимо хозяйственных помещений. Несколько секунд, чтобы заставить встретившего их слугу забыть о том, что он видел двоих посетителей в этой части отеля. Подвал был закрыт, но Михаил не собирался прятаться. Он искал выход. По иронии судьбы, тот самый, что каменщики когда-то закладывали для себя, но так и не смогли уберечь свою тайну. Парижские же катакомбы принадлежали всем, кто готов был рискнуть в них спуститься.

— Кто такой месье Эмбер? — без особой надежды на ответ, спросил Михаил у Клэр, напряженно замершей у него на руках. Об освещении он не побеспокоился, поэтому она успела раза два или три споткнуться, прежде чем он догадался понести ее на себе.

— Рейнард? Котик.

Лучше бы не спрашивал.

— Почему? Почему котик? Усатый и шкодливый?

— Ласковый. И волосы мягкие. Как шерстка у котика.

А ведь еще можно было вернуться. Посмотреть на этого котика Эмбера. Пустить на шкуру.

— Значит, тебе он нравится? А я?

— Я вас не знаю, — женская рука внезапно ударила его по подбородку. — Ой, я не хотела!

Его не собирались избивать, как подумал было Михаил. Пальцы Клэр скользнули выше, пощупали его ухо, и затем коснулись волос, немного их взъерошив.