Шрифт:
Рональд провел рукой по ее щеке.
— Помни, что я отпущу тебя в любой момент, когда захочешь, — все же сказал он.
Аньис отвела глаза.
— Зачем ты говоришь это снова? — сказала она. — Я никогда не захочу никого другого. Ты — моя жизнь, мой господин! Я просто знаю это, мое сердце это знает. И мне больно от твоих слов… Как будто ты со мной только ради меня, потому что я хочу… А самому тебе все равно.
Конечно, ему не все равно… Но как близка она к истине, что он опирается на ее выбор.
— Мне не все равно, Аньис, — он легонько сжал ее плечо. — Просто все меняется. Сила и продолжительность чувств зависит от срока жизни. Я живу долго, и мои чувства, единожды возникнув, длятся сотни лет. У тебя по-другому. Ты можешь полюбить другого, кого-то более живого, более человечного. Того, с кем у тебя могут быть дети. И я отпущу тебя.
— Ненавижу твой… отрешенный альтруизм! — ответила она. — Твою готовность отпустить! Я уйду, только если пойму, что я не нужна тебе больше. Ведь я-то не могу полюбить никого другого…
Рональд придвинулся и прижал к груди ее пушистую голову.
— Хорошо, просто знай, ты свободна в своих чувствах, и даже в поступках…
И вдруг она заплакала. А Рональд пожалел, что начал этот разговор. Он видел много женских слез, но почему то только слезы этой девочки разрывали ему сердце.
— Господин мой… Рональд… — прошептала она ему в плечо. — Даже если я когда-нибудь захочу уйти… Даже если я придумаю что-нибудь глупое, какой-то повод… или захочу другого… Не отпускай меня! Удержи меня — ради себя, и ради меня… Пожалуйста!
— Хорошо, — улыбнулся Рональд, гладя ее по голове. Развернул к себе ее лицо и обволакивающе, успокаивающе поцеловал в губы Одновременно наполняя покоем ее разум и чувства, как он умел.
…Зачем вообще было заводить этот разговор. Все эти сложные нюансы только расстраивают ее.
Хотя когда-нибудь она поймет.
А на следующий день была их свадьба. Все состоялось в главном Храме Альбене, где велись службы местной религии, исповедовавшей веру в Единого Творца. Потом огромная кавалькада во главе с новобрачными на одной лошади ехала по улицам, согласно альбенийской традиции, и лепестки цветов летели, кружились перед глазами. А Аньис, счастливая и растерянная, держалась за руку мужа, везшего ее на телебести.
— Просто улыбайся, — шепнул он.
Они остановились у королевского дворца, и король вышел поздравить своего друга.
— Вот уж не ожидал я когда-то! — лукаво улыбнулся Ахтион. — Надеюсь, теперь ты будешь доверять моему вкусу и ценить мои подарки!
Рональд рассмеялся.
А потом была госпожа Кассора и бесчисленные царедворцы, что поздравляли и одаривали их. Все было как во сне.
Чуть позже они вернулась во дворец, чтобы провести одну ночь, перед тем как отправиться в свадебное путешествие. И любимый муж нес ее на руках по лестнице в спальню, а потом ласкал умопомрачительно, еще глубже, еще шире, еще нежнее и горячее, чем в их самую первую ночь.
И они были вместе, как никогда до этого.
Что меняет официальная свадьба? Наверное, это зависит от отношения к ней самих новобрачных. А Аньис, и, как ни странно, ее муж, относились к ней вполне серьезно. Как к символу принадлежности другу другу. И друг другу они теперь и принадлежали. Без власти и подчинения, без рабства и условностей. Просто друг другу.
ГЛАВА 24
Свадебное путешествие было сказкой, как и все, что организовывал Рональд Эль. Аньис дивилась собственному счастью и старалась дать мужу столько тепла, сколько могла. А в ее душе действительно было много любви… Она не умерла от продажи в рабство и не выгорела в драконьем пламени.
И глядя на мужа, который возил ее по разным странам, и даже сводил в пару иномировых городов, она понимала, что для него это тоже большое счастье. Наверное, среди его сложной и странной работы хотелось иногда вот так… глотнуть покоя и упоения близостью с любимым человеком. Хоть он-то хорошо знает, что все это не может длиться долго…
Придут проблемы. А когда-нибудь, в любом случае, придется расстаться. Для того, чтобы быть с тем, кого точно рано или поздно потеряешь, нужно большое мужество. Впрочем… наверняка, он уже переживал это. Она не спрашивала, а он не рассказывал. Но была в этом уверена. Знает, на что идет. Сама она не знала, решилась ли бы отдаться счастливой жизни с тем, кто когда-нибудь обязательно умрет…
Лишь одно немного омрачило возвращение из путешествия. Однажды, когда их корабль был на полпути от Карлии к Альбене, на горизонте показалась маленькая точка. Простые человеческие глаза Аньис не могли ее разглядеть, а магическое зрение, которому она научилась, почему-то отказывало, словно точка была покрыта пеленой. Сердце гулко ударило, ее охватила тревога.
— Да, это Эдор, — спокойно сказал Рональд. Он подошел сзади и обнял ее за плечи. — Но бояться нечего. Я запретил ему приближаться к тебе властью кольца драконов, и он может лишь маячить на горизонте.