— Ну и как тебе моя жизнь?

— Спасибо, у меня своя есть, — буркнула я, стараясь не поддаваться на провокацию, но чувствуя, как медленно сползаю в чувство вины.

Она криво усмехнулась.

Кухонная машина мелодично тренькнула звонком, сообщая, что вода дошла до нужной температуры, и Вивиан, легко и небрежно забравшая себе роль хозяйки, принимающей гостей, сыпанула в чашки по мерной ложке чайного листа, залила водой. Любезно пододвинула одну ко мне.

Я молчала, не зная, о чем мне с ней говорить, испытывая и сочувствие, и жалость, и неловкость.

Я бы, наверное, на ее месте сопернице яду в чай плеснула.

Отогнав неуместную мысль, я пригубила напиток.

Зеленый. Терпеть не могу зеленый чай.

— Слушай, ты, конечно, миленькая, и сиськи зачетные, но не думай, что ты сумеешь задержаться рядом с Рэем надолго. Ты не в его стиле.

Я молча подняла взгляд от чашки.

На райончике, где я снимала квартиру, на такие заявления отвечали долгим «Че-е-е?!», и вцеплялись в волосы. Ну, или выплескивали чай в рожу. Но я выросла и воспитывалась в другом квартале. Поэтому просто молча ждала продолжения.

— Я понимаю, каждая провинциалочка мечтает покорить столицу, но не за мой счет, детка. Давай договоримся так: я плачу тебе столько же, сколько ты получишь за этот контракт — и ты навсегда исчезнешь с моих глаз. Половину получишь сейчас, а вторую — когда пришлешь мне скрин твоего заявления в муниципалитет о чипировании и исключении из реестра. После двух социальных контрактов у тебя есть на это законное право. Не думаю, что тебе самой приятно быть одноразовой подстилкой, а на большее, прости, у тебя нет шансов. Я лучше. Во всем.

Что?.. Она что, предлагает мне деньги за… Она что, думает, что я продаюсь за деньги?!

Да она не оборзела ли?!

Все сочувствие, что я испытывала к этой девушке совсем недавно, пропало без следа. Просочилось сквозь поры и утекло сквозь пол.

— Извини, но нет, — я даже сумела сказать это вежливо. Спокойно.

Горжусь собой.

В голубых глазах плеснуло такое, что мне на миг стало страшно.

— Милочка, ты не представляешь, с кем собираешься тягаться. Я знаю его, как облупленного. Знаю, чего он хочет. И он хочет меня! — она наклонилась ко мне, выделяя голосом последнее слово, — Потому что я не вылезаю из спортзала. Я изучила столько интимных практик, сколько ты и не можешь себе вообразить, и пересматриваю кучу порно, чтобы найти что-то новенькое. И постоянно работаю над собой. Трачу на свой внешний вид бешеные деньги. А ты…

Она окинула меня взглядом, и на этот раз он был отчетливо-презрительным.

— Посмотри на себя, корова! На что ты похожа?! И в постели вряд ли заходила дальше пары поз… Соглашайся, детка. Это щедрое предложение!

Мне вдруг стало смешно.

— Да иди ты! — совершенно искренне ответила я на ее (безусловно, щедрое) предложение.

Господи, ну это надо же так из шкуры выпрыгивать ради мужчины! Она б меня сожрала, если бы могла. На костре сожгла!

Нелепая война с тем, кто вообще ни на что не претендовал.

Очнись, дура! Мои войска просто проходили мимо!

Но нет же, она так вцепилась в своего арда, что и мысли не допускает, будто кому-то такая жизнь и даром не нужна…

И она все поняла по моему лицу. И что мне жаль ее, и что смешно… И ее это как кипятком хлестнуло. Как будто я все же выплеснула на нее этот злосчастный чай!

— Ты еще пожалеешь, дрянь! Когда будешь вылетать отсюда со свистом, ты вспомнишь, что я предлагала тебе все решить по-хорошему!

Как же распирала ее ярость! Глазищи полыхали, точеные ноздри раздувались, а губы почти «съелись», стали не видны, и в этой ярости она была почти уродлива. Она усилием воли взяла над ней верх, и лицо разгладилось. Стало бесстрастной маской, только пальцы побелели от напряжения.

— Последний раз предлагаю!..

Змеиное шипение в ее голосе мне, безусловно, почудилось.

И весь этот цирк вместе с зоопарком меня внезапно достал.

— Пошла отсюда!.. — и прибавила словечко из тех, которые обычно используют «пацанчики на раене», а не я. Так сказать, уточнила маршрут.

После чего я встала, аккуратно обошла бешеную брюнетку и прошла к выходу — открыть дверь дорогой гостье.

Хотелось бы мне сказать, что она вылетела как ошпаренная — но нет. Я еле дождалась, пока вальяжная стерва уберет свой подкаченный зад с глаз долой, и только закрыв двери, почувствовала облегчение. Такое огромное, что сама удивилась — в каком напряжении держал меня этот визит.

Ну и порядки у этих ардов! Упаси боже так жить!

И хоть я не взяла от этой Вивиан деньги (еще чего не хватало!), но жить в этой среде… Нет, увольте. Пусть сами в этом гадючнике варятся.

Заперев замок, я твердым шагом прошла в спальню, без малейших сомнений вынула ее вещи, и запихнула наверх, на самую неудобную и труднодоступную полку, как следует утрамбовав, чтобы уместить, и наконец разобрала покупки.

В ванной, уже не стесняясь, собрала в пакет часть пузырьков и баночек, с некоторым трудом подавив желание попросту слить их содержимое в канализацию, и сунула пакет в нишу под раковиной, освободив себе ровно столько места, сколько мне нужно было, чтобы чувствовать себя комфортно, и ни сантиметром меньше.