Лесс, - проговорил про себя маг ее имя, точно перекатывая птичьим языком внутри клюва. Дочь бортника из дремучего Морехского Леса. Что ждет их обоих? Каким окажется будущее? Лесс...

Глава 1. Суженый

В эту ночь я не сомкнула глаз.

Спозаранку, едва небо меж густо-зеленых крон только-только начало светлеть, слезла с лежанки, натянула рубаху, бесшумным ужом выскользнула из дома и побежала прочь из деревни. День обещал быть самым обычным. Все так же мерно покачивались на ветру ветви деревьев, стрекотали неугомонные сверчки, свиристели птицы и пахли лесные цветы.

Он и был самым обычным, этот проклятый день. Для всех, кроме меня. А мне хоть надевай погребальную рубаху взамен нынешней, белёной. Сегодня моя жизнь оборвется. Та жизнь, какую я знала с детства, в селении родичей.

Явится чужак, что объявил меня суженой, без моей на то воли и согласия родителей. Заберет из родимого леса в странное, чужое место под названием "город". Старая Мота говорит, города глотта из камня. Каменные дома, каменная земля, даже небо каменное. И едят глотта камень. Посадит суженый меня перед глыбой и велит: "Грызи".

Так и буду перед той глыбой сидеть, пока не умру с голоду. А потом склюют меня вороны да стервятники. Или муженек-колдун обратит все в тот же камень, да заставит съесть другую жену, глотта, которая умеет камни едать.

Отец на Моту ругался и говорил, что глотта камень не едают, а питаются как люди - мясом, молоком, грибами, медом да ягодами. И с голоду я в том городе не помру. Но лицо при том у отца было смурное. Не хотел он отдавать меня глотта. Да кто ж его спросил, чего он хочет. Глотта всегда делают, что им угодно. А хевья покоряются или уходят.

Суженый сказал - уходить бесполезно. Пометил меня колдовским кольцом. По нему колдун-глотта выследит нас, куда бы отец ни увел семью. Болко-кузнец предлагал отсечь мне палец вместе с кольцом, но отец не дал. Сказал: "Чем мы лучше глотта, ежели начнем изуверствовать над собственными детьми?!"

Так что палец остался при мне, а с ним и демонское кольцо. Замедлив бег, я поднесла руку к лицу, посмотрела на него в очередной раз. Алый камень вырос с тех пор, как я позволила пришлому чародею надеть его мне на палец, оковать себя злыми чарами. Заклятый ободок тоже расширился и блистал в лучах солнца. Кровь в меду, пришло на ум мне, дочери бортника. Красное на желтом. Как пещерный людоед вырвал из груди сердце и утопил в меду, перед трапезой.

Я опустила руку и прибавила ходу. Ни к чему мешкать. Я ведь не просто погулять спозаранку вышла, и даже не за добычей. Помощи просить собралась. Избавления от проклятущего жениха. Если кто и мог спасти от него, так это Хозяин Земли.

Просить Хозяина о защите и милости страшно. Он хранит порядок в лесу. В наши, человеческие порядки не вмешивался. Что мы делаем промеж собой, его не касается. Хотя некоторые старики верят, что Хозяин наблюдает и за нашими нравами и обычаями. Якобы забавляют они его. Бывало, кто-нибудь осмеливался молить его о поддержке и в личных делах, не только в лесных. Откликался Хозяин или нет - никто не признавался.

Сегодня, на краю отчаяния, посмела и я рискнуть. Не осталось выхода, кроме как просить лесного владыку вмешаться в то, что его не касалось... Выйдя на открытую полянку, я опустилась на траву, сложила руки в молитвенном жесте. Вынула из кармана рубахи костяной гребень, положила перед собой. Подношение.

Те, кто ходил к Хозяину с личными просьбами, отдавали ему то, что им дорого и памятно. Хранить мир и порядок - таков его долг. За это люди уважали и почитали его. Но за особенные, запредельные просьбы требовалась жертва. И принимал он не сами вещи, но чувства и отношения, заложенные в них.

Гребень этот вырезал мне старший брат на двенадцатилетие - из берцовой кости тура, убитого им на первой охоте. С тех пор я не пользовалась другими и берегла его как зеницу ока. Лишь крайнее отчаяние понудило меня расстаться с ним. Мало у меня было дорогих вещей - не слишком-то я ими дорожила.

Отложив гребень, я старалась не смотреть на него и не сожалеть о предстоящей утрате. Лучше потерять вещь, чем самого брата. Чем расстаться с родичами и лесом. "Хозяин Тал, - зашептала я, - услышь, откликнись... Не оставляй в беде". Так я бормотала, зажмурившись. А потом раздался голос:

– Малышка Лесс. О чем недозволительном ты пришла просить?

Я открыла глаза. Гребень исчез. А передо мной стояла тонкая фигура в зеленой полупрозрачной рубахе. Надень такую человек - все срамные места виднелись бы из-под нее. Но сквозь Хозяина виднелась трава, цветы и деревья. Не только рубаха - он весь был полупрозрачным.

Кожа у владыки Тала была светлой, и волосы тоже. Длинные и пушистые, они обрамляли тонкое изящное лицо, струились по плечам, испуская бледное свечение. Глаза - зеленые, в цвет одеяния... и леса.