– Ну что, идем на обед, – прохрипела я. – Виктория, закройте, пожалуйста, кабинет на ключ. Встречаемся через час, – взяла рабочие записи, сумку, прихватила плащ. Столовая, нам показывала Марина, пока мы шли сюда утром, находилась в соседнем корпусе.

В приемной директора никого не было. Я остановилась, собираясь с мыслями и пытаясь затолкать на задний план чувства. "Савельев просто прекрасная картина, – запомни твердила я себе, – и будь пожестче с ним в разговоре. По делу, коротко и емко, а еще добавь, как можно было так запустить финансы на заводе? Поддеть его, чтобы разозлился. Психи-мужчины никому не нравятся, мне тем более, – улыбнулась я, радуясь, своему решению, и перехватив удобнее плащ в одной руке, подняла другую постучать в дверь директора, как она открылась.

Я ждал Ливанову и, чем больше проходило времени, чувствовал, что рабочий вопрос меня уже не так волнует, как ее появление в моем кабинете. Приход затягивался, решил встретить в приемной, открыл дверь и внезапно увидел девушку за порогом. На мгновение, глядя в ее глаза, опешил. По ее растерянному виду понял, что и для нее момент неожидан.

– Проходите, Светлана Дмитриевна, – посторонившись в дверях, сказал я.

Она прошла к столу для встреч, повесила плащ на спинку стула. Отодвинула другой.

– Можно? – спросила я Савельева. Мне надо было срочно сесть, я чувствовала, что не только речь заплетаться начинает у меня, но и ноги подрагивают, несмотря на медитации в приемной.

– Да, конечно, – проходя к своему столу, ответил он.

Я села. Вид моих записей, оказал на мою голову лечебное воздействие от харизмы Савельева, и я и не отрывая взгляда от своей тетради, начала толкать речь.

– Скажу сразу по существу, – с твердостью в голосе произнесла, – первое, завышены цены закупок для вашего предприятия поставщиками, второе – такая же ситуация в транспортных перевозках, завышены фрахты. Третье, по пяти счетам-фактурам за транспортные перевозки накладные липовые. Водители их не совершали. Мы пробили организации, являющиеся экспедиторами вашего предприятия, они открыты недавно, одна в прошлом году – декабрь, вторая всего лишь 2 месяца назад. Сумма проходящая по ним составляет 343 500 рублей с НДС, – я говорила все это, не глядя на Савельева. – У меня здесь и другие суммы, которые в разнице цен между существующими в документах и предлагаемыми от ваших партнеров в настоящее время. Нам предоставили…– дальше не смогла продолжить, в дверь постучали.

Я подняла голову и увидела, как тяжело смотрит на меня Савельев и желваки ходят на его лице.

– Войдите, – громко произнес он.

В кабинет вошла женщина в возрасте 50 лет, неся в руках большую пластмассовую сумку, напоминающую переносной холодильник. Она поздоровалась с директором, прошла к столику стоящему перед диванчиком, и стала, молча, расставлять из сумки посуду. В воздухе разнесся запах еды. У меня невольно потекли слюнки. Я сглотнула и поймала взгляд Савельева. Мне, показалось, он улыбнулся. Нет, мне такой нежный Савельев не нужен. Я с трудом дождалась, когда женщина закончит сервировать стол, и как только она открыла дверь выйти, продолжила:

– Мы можем вам предоставить письма-предложения фирм поставщиков на закупаемое вами сырье, перевозки....

– Стоп, – выставив ладонь вперед, мрачно произнес Савельев, – предоставляйте. Слушать больше не хочу. Я понял, что на моем заводе процветает воровство. Отчет по сегодня проделанной работе, сможете мне к 4 часам сформировать?

– Постараемся, – ответила я.

– А сейчас давайте пообедаем, я заказал на двоих, – кивнул он на столик, заставленный едой.

Я поднялась. Сидеть рядом с ним и кушать – я же всю еду мимо рта пронесу от волнения.

– Спасибо, но меня ждут в столовой, – соврала и продолжила лгать, – на меня уже взяли там блюда, – подхватила плащ, пока ошеломленный моим отказом, Савельев ничего не мог вымолвить, а я оказалась в пару секунд в приемной. Собираясь быстро уйти, не рассчитала силы, и сильно стукнула дверью. Но извиняться не было ни времени, ни желания. Если его это взбесит, мне даже на руку.

Я даже не нашел, что ответить этой сумасбродной девчонке на ее отказ. А ведь я ее пожалел, заметив, что ей есть хочется. Теперь это вызвало во мне раздражение, а стук захлопнувшейся двери увеличил его в геометрической прогрессии с известием, что с предприятия, по сути, утекают миллионы. Я поднялся, и только увидел, что Ливанова забыла свою тетрадь. Открыл ее, забив на этичность, что нельзя читать чужое. Очень интересно стало, как организована Вета.

Но лучше не заглядывал бы. Ровным почерком, гелевой пастой, с организованностью у Ливановой был наивысший уровень, она выписала номера УПД, счет-фактур, актов с указанием дат, описания услуг, денег. Даже на вскидку, сумма вызвавших недоверие документов была до неприличия внушительная. Здесь были написаны и фирмы, с комментариями о них. Я внимательно читал все записи, страницу за страницу. Если вслух сказанное Ветой не так сильно я воспринял, ожидая отчет, то наглядное меня поразило.

Я обхватил голову руками, и, упершись взглядом в записи, почувствовал как к лицу прилил жар.

Закупками и перевозками занимается Настя. Счет-фактура куплено за X, приписано: продают за Y – указана сегодняшняя дата. Сумма меньшая на несколько сотен рублей за 1 тн. Это что, она сама себя обворовывает? Нет, вообще-то меня. Настя сидит на зарплате, но выглядит на миллион, и дом на миллионы тянет. А фирмы-новички, куда уходят деньги за ложный рейс, их должен был проверить юрист. Перед глазами у меня всплыл понедельник, совещание и реакция сотрудников на известие об аудите.

"Убью", – пронеслось в мыслях. Чувствуя, что я впадаю в бешенство, налил себе воды, но не успел глотнуть, как услышал стук в дверь.