Я на мгновение растерялась. Потом буркнула:

– Не знакомиться с тем человеком.

– Не выходит. Так или иначе, вы становитесь друзьями, и со сто процентной вероятностью он умирает по твоей вине.

– Поступить в другой Центр подготовки.

– Хорошо. Ты поступаешь. Встречаешь другого человека - не любишь его, но он тебя любит. Ты погубишь его жизнь, в конце концов, он покончит с собой от неразделённой любви к тебе.

Я цыкнула:

– И что? Во всех реальностях был тот, кто страдает из-за тебя?

– Разумеется, ведь это жизнь. Кто-то обязательно будет страдать по твоей вине! Но в одной или пяти реальностей это, по сути, неважно, ты поступаешь в Центр, учишься. Всё нормально. Но по окончании обучения ты умираешь на своём первом задании. Или, может быть, не умираешь, но именно по причине того, что ты окончила конкретный Центр, ты становишься виновником террористического акта в Сеуле. Или же твой одногруппник становится убийцей, потому что ты его не остановила.
– Я снова растерялась на секунды. Если честно, просто даже не могла уложить в своей голове всё то, о чём он говорит. Возможно, сейчас я не в том сознании, чтобы воистину понять его мышление.
– Но есть реальность...
– шепнул интригующе Томми, - в которой ты становишься великим. Та реальность начинается с твоего побега...

– Тогда я бы лучше избрала дорогу, на которой умираю молодой!
– выдала я. Томми усмехнулся:

– Тогда, разумеется, никто бы не страдал. Верно?
– Я промолчала, косясь на Уилла. Будь я на месте Томми, и избери я этот путь... Уилл, семья, Томми всё равно страдали бы. Чёрт!
– Я видел все те жизни, в конечном итоге, избрав тот путь, на котором сделаю то, что должен.

– И что же это?
– сощурился Уилл.
– Ты должен был убить тех, кого убил?!

– Да, именно.
– Уилл ошалело моргнул, не зная, что сказать. Томми вздрогнул в грустной и несколько ироничной усмешке.
– Придёт время, и ты поймёшь, - пообещал ему Томми.
– Сейчас ты не в том сознании, но наступит час, и ты поймёшь каждый мой поступок. По-настоящему поймёшь, а не просто услышишь и решишь, что так и должно быть. Я могу бесконечно объяснять тебе истинные мотивы своих поступков, но ты не услышишь меня.
– Томми перевёл взгляд на меня.
– Придёт время, и ты поймёшь, Селин. Придёт день, когда ты устанешь бегать. Когда ты захочешь узнать правду. Именно тогда твой мир рухнет. И ты поймёшь эту жизнь, тогда вопросов уже не останется, всё станет ясно.
– Я напряжённо сглотнула, и мне было по-настоящему не по себе от того, как он говорит, что он говорит. Было страшно от того, что впереди была пустота, которой я ещё не осознаю, не вижу, но она была, и Томми о ней знает.

Я абсолютно не ожидала увидеть ТАКОГО Томми Руссо. Наверно, всё же по большей степени я ожидала увидеть шизофреника. Я была практически уверена в том, что за одиннадцать лет брат Уилла изменился. Мне не понаслышке известно, что способности такого рода могут довести до психушки. И я полагала, что именно безумие сделало из Томми убийцу, а потом всё просто слишком далеко зашло. И, наверно, я ожидала увидеть кого-то озлобленного, кровожадного и беспощадного. Но я ошиблась. Томми был не типичным злодеем. Не террористом без чувств и принципов и не тем, кого сломала жизнь, кого довели до всего этого. Он совершенно осознанно стал злодеем, потому что иначе он стал бы парнем, не использующим всего своего потенциала. Тем, кто умирает кровавой и бессмысленной смертью на службе Укуса - организации, по сути своей, выращивающей инкубаторских детей. И плевать им, что мы умираем молодыми на их работе, им плевать на нас. Томми был абсолютно не типичным злодеем. Он был сильным, слишком умным и неординарным человеком для того, чтобы жить по правилам. Он шёл против ветра, наперекор судьбе и, в то же время, по одному из написанных ею сценариев. Он использовал то, что не мог изменить. Судьба запрещала ему выбирать, меняться, так он использовал её и её правила в свою пользу. Он восстал, чтобы уничтожить систему, желающую уничтожить его. Но если он знает всё, то он знал, что ничего не изменит? Тогда, зачем? Зачем он убивал? Собирал армию, призванную разрушать устои управления?

Томми глянул на меня, прекрасно зная, о чём я думаю. Он будто слушал меня мысленно и был доволен тем, что произошло то, чего он и ждал от меня, от нас, от этой встречи.

– Ты прожил, насыщенную страданиями жизнь, - обратился Томми к брату.
– Но так и не понял, ради чего стоит пройти этот бессмысленный путь. Говоришь о том, что я должен был всё изменить? А ты понимаешь, что проживи мы жизнь иначе, то и «вас» бы не было?

Уилл сглотнул, глянул на меня. Откашлялся и вновь посмотрел на мужчину.

– Ты ведь мой брат, - произнёс он сдавленным голосом. Он пытался выразить всё то, что чувствовал. Я знаю, что он любит меня, но и Томми тоже. И он не мог выбирать между нами...

– Подумаешь, - бросил Томми. Не брезгливо, а с самоиронией.
– Просто в этой жизни мы родились в одной семье. Брат-не брат... дело в душах и только. Порой чужие люди нам дороже семьи. Так и Селин стала для тебя дороже меня. Всегда была.

Уилл вильнул туго головой. Он не хотел выбирать, говорить, кто дороже - оба были дороги. Бывает ведь такое?

– Я люблю тебя, - заверил Уилл брата.

– Знаю, - отозвался тот.

– Разве я... когда-то принижал тебя? Я ведь всегда ценил твой дар, твои возможности.

– Я тебя ни в чём и не обвинял. Сказал ведь - нет никаких обид, Уилл. То, что стало со мной, - не твоя вина. Ты был хорошим братом. Просто жизнь сложилась так, как было предначертано. Ты - герой, я - антигерой. Точка.
– Уилл вильнул головой, но не знал чем парировать. Томми посмотрел на меня так, словно был мне за что-то благодарен.
– Ты сделал правильный выбор, - сказал Томми Уиллу.
– А моя судьба всегда была не в твоей власти.

Сглотнув, Уилл хмуро посмотрел на брата. С болью и недоумением. А Томми смотрел на нас обоих так, словно благословлял и прощался. И словно раскаивался перед неминуемым концом. Потом он вздрогнул в улыбке, без звука сказав «Бум». Я непонимающе нахмурилась, в то время как Уилл инертно огляделся. А потом послышался взрыв где-то на улице. Люди Деккера насторожились - кто-то метнулся к выходу из гаражей. Раньше, чем все мы сообразили, что происходит, Томми толкнул Уилла на меня, отшагнул назад и налетел спиной на своего человека. Тот от неожиданности видимо произвёл выстрел. Пошла цепная реакция - началась перестрелка без приказа. Я лечу вниз, укрытая Уиллом, который по инерции смягчает удар о пол, подставив руку мне под спину. Стрельба и взрывы за пределами гаража смешиваются в один сплошной грохот. Скорее всего, где-то там находились боеприпасы, и владения Деккера подрывались по принципу домино. Взорвались две бомбы у входа, как раз в тот момент, когда один из подручных Деккера приоткрыл дверь. Слепящая вспышка ворвалась вовнутрь, но не заполонила всю комнату. Лишь тот, кто открыл дверь, отлетел вверх, стукнулся о крышу и упал на пол мёртвым дымящимся грузом, словно игрушечный солдатик. От падения на землю, я на мгновение выпадаю из реальности, а когда очухалась, грохот поутих. Вдалеке отсюда ещё что-то подрывалось, но казалось не опасным для нас. Горели, пока несильно, двери гаража. Выстрелы умолкли полностью и сменились хрипами раненных людей. Нависая надо мной, Уилл смотрит на меня и сквозь меня одновременно. Он понимает, что произошло и боится посмотреть назад. Но и понимает, что должен это сделать. И он решается: отпряв от меня, приблизился к брату. Не в панике, не кинулся его спасать - он уже знал, что произошедшее неизбежно, и ничего уже не изменить. Но там его брат умирал, и Уилл всё же надеялся застать его ещё живым. Подчинённые Деккера перестреляли друг друга. Кто-то ещё барахтался на полу. Кто-то был не смертельно ранен, а кто-то корчился в предсмертных конвульсиях, Томми поймал несколько пуль своих же подчинённых. Я с ужасом осознаю то, что он не просто знал о своей сегодняшней смерти, он её запланировал. Сам. Свою смерть. И только сейчас я понимаю, зачем он всех нас сюда приволок - чтобы казнить себя на глазах у агентов Укуса, чтобы его контору прикрыли...