– И что же это за такая загадочная эпидемия, если никто не болеет? Кесарь, конечно, в отличие от своего приснопамятного батюшки, не склонен к излишней паранойе, но даже ему может прийти в голову, что Дэм-Вельда готовится отделиться.

При последних словах маг явственно фыркнул:

– Об этом разговоры ходили, еще когда я алгебру зубрил, чтобы держать вступительные экзамены. То есть лет двадцать назад. Уверяю, в сознании обывателей Дэм-Вельда и так много дальше, чем рай. А кесарь знает, что мы не станем делать глупостей. Глупостей наделали без нас и до нас.

Ингмар отошел к своему столу и принялся рыться в газетах. Он весьма внимательно относился к калладской, виарской и имперской прессе и каким-то непостижимым образом всегда знал, что происходит в самых дальних уголках мира. Немексиддэ оставалось только возблагодарить богов за такого советника. Маг умудрялся перерабатывать совершенно немыслимый, с точки зрения нордэны, объем информации. Чем дольше она с ним сотрудничала, тем сильнее укреплялась в мысли, что потрясающее интеллектуальное превосходство северян над материковыми соседями - очередной дэм-вельдский миф. Вроде "небесного огня" и преданности идеалам Калладской кесарии.

– Кстати о глупостях, - Ингмар извлек из вороха бумаг газетную вырезку.
– Вот, полюбуйся. В ночь на четвертое апреля под Вильдо взорвался завод.

– Под Вильдо?
– удивилась Немексиддэ. Если память ее не подводила, там не производили ничего особенного. В всяком случае, в "золотую сотню", которую она обязалась блюсти денно и нощно, этот завод не входил.
– Разве он представлял опасность? Насколько я помню, не должен.

– Не должен был, - тем же менторским тоном поправил Ингмар.
– Утечка хлора, чудом до города не докатилось. Отравилось несколько каторжников с лесоповала, которых пригнали копать траншею, да ночной сторож от взрыва погиб.

– Погоди, погоди... Ты сказал "хлора"?

– Хлора. Прекрасный свечной заводик, не находишь?

– Как там вообще мог оказаться хлор? Все заводы с "повышенной опасностью" - в "золотой сотне" и на них работают наши наблюдатели. Что за чушь... Кому он принадлежит?

– Номинально - Рудольфу Вейзингу, местному дельцу. Вот только делец тот уже года три как живет в Виарэ, лечит камни в почках в компании полудюжины девиц без медицинского образования и носу в Каллад не кажет. А что касается реальной принадлежности... Управляющий - хитер как лис, он просто бесподобно изображает святую невинность. Но у меня есть очень неприятное подозрение, что в этом замешана небезызвестная тебе Дэмонра Ингрейна. Банковская тайна - препятствие серьезное, но мне удалось выяснить, что расходы по ее счетам примерно совпадают по времени с поступлениями на завод денег из виарского банка. Доказать - я имею в виду убедительно доказать, чтобы хотя бы инициировать проверку - это невозможно, мои дурные предчувствия к делу не приложишь.

– У Дэмонры два оружейных из "сотни", не считая закрывшихся фармацевтических, и мы с тобой это уже обсуждали. Да, она не умеет нанимать управляющих и совершенно не делец сама. Рагнгерд такая же была. Лучше бы имущество отошло более умелому человеку, но оно не отошло. Не стоит поднимать бурю в стакане воды, особенно в стакане такой грязной воды. В дополнение к тому, что она уже развалила, ну на что ей свечной заводик?

– Свечной заводик с ударным запасом ядовитого хлора. Вот уж не знаю, что там за свечки лепили, - скривился Ингмар.
– Ворон прилетел сегодня утром. Ничего подозрительного на остатках завода не нашли. Мой контакт опросил местных. Некоторые говорили, что слышали не один взрыв, а один и минут через десять - еще три или четыре, но как-то глухо. Если на том заводе и находилось что-то ценное, оно погребено под землей. Так или иначе, страховку пострадавшим выплатили, поэтому сильно копаться в этом никто не будет. Кому нужна глухая провинция?

Немексиддэ молча пробежала глазами коротенькую заметку и отложила ее.

– Что-то еще на континенте, о чем мне следует знать?

– Кроме того, что вооруженные силы в Западной Рэде остаются минимум до осени, ничего существенного.

– Неожиданно. Я считала, основная цель данной авантюры была достигнута до ее начала. То есть в день, когда уведомление получил виарский посол.

– Некоторые полагают эту авантюрой спасением братского народа, страшно сказать. Впрочем, нет худа без добра, если что-то начнется, оно начнется на шесть сотен километров западнее, а иметь подобного рода запас всегда полезно. На случай непредвиденных обстоятельств. В остальном все по-старому. Встал один из столичных судостроительных заводов, но требования рабочих чисто экономического характера, ничего особенного. Начало апреля, старые запасы подходят к концу, своих овощей еще нет, импортные - дорогие. Обыкновенная история.

– Им, надеюсь, не думают ответить картечью?

– На экономические требования в мирное время картечью отвечают только уж совсем уверенные в себе и державе кесари, наш, по счaстью, не такой. Требования частично выполнили - надбавки, ограничения рабочего дня, все как обычно. А кроме этого... В венценосном семействе очередной скандал, на этот раз из-за одной весьма талантливой актрисы. Смотритель столичных театров попался на взятках. Какие-то два местных светила поэзии стрелялись, оба промазали и дружно напились игристого по этому случаю, после чего устроили дебош под окнами замужней светской львицы. Львица в ужасе, прайд на грани распада. Маленькие собачки вернулись в моду, а турнюры, напротив, окончательно признаны пережитком прошлого. Целовать руку дамам, к слову, теперь тоже признак отсталости, одна вон в суд недавно пошла...

– Боюсь даже спросить, с какой целью.

– Довольно трудно утверждать, что нанесший ей это беспрецедентное оскорбление мужчина не джентльмен. Следовательно, хотела доказать, что она не дама, а нечто иное. К счастью, в столице недостаточно свихнулись, чтобы иск удовлетворить. Что поделаешь - весна. Ну и напоследок: самоубийства среди гимназисток приняли характер эпидемии, но, так как причины "романтичные", бороться с этим - тоже признак отсталости. Если верить газетам, вот самые важные новости на сегодня. И, значит, или цензура работает хорошо, или дело действительно плохо.