Разбитая губа и ссадина на скуле и подбородке, маг хромает на одну ногу и придерживает левую руку, которая весит плетью.

«Перелом», - понимаю я.

Дазиз не говорит ни слова, с молчаливой решимостью двигается в мою сторону, кривясь от боли в ноге, на которую так неосмотрительно ступает. И вот он уже передо мной, аккуратно присаживается на тот же бетонный пол, на котором лежу и я, и с какой-то непонятной смесью злобы и сострадания смотрит на меня. Это продолжается минуту, вторую. На третью я начинаю раздражаться, но он прерывает тишину раньше:

– Даже боюсь представить, что нужно было пережить, чтобы потребовалось выучить одно из запрещенных ныне заклинаний. Темных заклинаний, - голос его звучит глухо, в нем нет той злобы, что явно ощущается в глазах. Но я понимаю, он злиться не на меня, на ситуацию.

– Вы же знаете мою историю, - привставая, говорю я. Горечь в голосе настолько отчетлива, что пытаться ее скрыть заранее провальное занятие. Поэтому решаюсь на откровение хотя бы с одним человеком в стенах ИСМ.

– Когда мне было пять и у меня начал раскрываться дар воздушника, весь род был в полном недоумении, но, тем не менее, никто не усомнился ни в том, что я Слинстоун, ни в том, что моя мать не изменяла отцу. Все пытались найти причину. В истории еще не было случая, чтобы в семье огневиков родился маг воздуха. Вообще подобных случаев не было ни у кого. Из-за этого поползли слухи, касательно моей семьи, но приближенность к короне позволила нам остаться одним из великих древних родов и не пасть под гнетом грязи и сплетен. А потом началось худшее. Моя магия непросто не слушалась, она жила своей собственной жизнью. Я даже не упомню, сколько раз в поместье делался ремонт, после того, как мое проклятье вырывалось наружу и разносило половину родового гнезда. С годами все становилось только хуже. Если вначале я еще могла развеять собственную магию и прекратить безумие, то потом… Она просто не слушалась и дело даже не во мне, в ней. Из-за этого, бабушке и пришлось отыскать это заклинание. Только оно способно уничтожить магию изнутри, не прибегая к источнику силы.

Все время, пока я говорила, магистр молча гладил меня по голове. Такой отцовский жест… мне его так не хватало.

– Мне жаль.
– Услышала спустя полминуты молчания. Два слова и столько вложенных в них эмоций.

Магистр Дазиз помог мне встать и мы, молча, направились на выход. Уже прошло много времени от начала занятия и мне пора собираться к бабушке. Я обещала помочь ей в лавке.

Шум торговых рядов, несмолкаемый даже в вечернее время, резал по ушам. Я неспешно шла по улице, пытаясь не сбиться с курса. Толпа покупателей то и дело пыталась зацепить меня в свой поток и направить в другую сторону. Лавка зельевара под управлением бабушки, располагалась недалеко от начала рядов, но даже до нее сейчас было трудно добраться.

– Аргадэш! Смотрите, принц! – прокричала какая-то женщина, идущая рядом со мной. Я скривилась, ее гомон прямо под ухом был неприятнее всего гула рядов вместе взятого.

Хотя ее восхищенный крик привлек мое внимание не только и из-за звонкого голоса хозяйки, но и из-за самого содержания восклицания. Покрутив головой, пыталась разглядеть в толпе Кайрена, но не увидела даже его каштанововолосой макушки. После чего решила сменить тактику и просто понаблюдать за прохожими. И маневр себя оправдал, Аргадэша я приметила уже через минуты две. Парень стоял возле цветочной лавки, с хмурым выражением лица и на все букеты, подаваемые услужливым хозяином, качал головой. Я же решила подойти, поздороваться.

Из-за скопившегося народа ни мне его, ни ему меня не было видно, но я не сдавалась и шла напролом, а точнее, размахивая руками через толпу. Толпа негодовала, но ровно до того момента, как я по-дружески хлопнула Кайрена по спине. Народ ошалел, ведьмак тоже. Но его ступор был не затяжным. Повернувшись ко мне лицом и поняв, что это за наглое создание посмело дать подзатыльник самому наследному принцу, он широко улыбнулся и подхватил меня на руки.

– Ах, ты ж, шкода хвостатая, - смеясь, кружил меня Аргадэш-младший, а в толпе то и дело нашептывали «Девушка», «Будущая королева», «Да нет, молода слишком», «Что вы понимаете в чувствах», - последнее было прискорбно выдохнуто пожилой добротной дамой, которая, по всей видимости, в амурных делах была куда большим специалистом, чем тот суховатый мужчина средних лет, который высказался о возрасте.

– Тебе помочь с букетом? – улыбаясь и со сбившимся дыханием, протянула я.

– Ты будешь моей спасительницей, - хитро так добавил в свою очередь ведьмак.

Дальше пошло дело. Букет за букетом отметались и мной, и Кайреном. Оказалось, я ошиблась. Цветы нужны были принцу не для предстоящего свидания, а для горячо любимой матушки, которая сегодня прибывает в столицу с двумя его братьями. Вообще, из Аргадэшей в Бирмигэне проживали лишь сам король и Кайрен, а остальные представители семейства, включая родителей Валдиса и самого принца, обитали в родовой резиденции, где-то западнее Сайдена – городка, близ Бирмигэна.

Матушка принца была такая же каштановолосая и зеленоглазая, как сын. Поэтому мной был предложен букет, который попался мне на глаза уже через минут десять разборов. Он состоял из коричневых роз и еще не распустившихся тюльпанов, которые сейчас имели зеленоватый оттенок. Сам букет был обрамлен красивой вязью узоров из блесток и веточек декоративной садовой ели насыщенного зеленого цвета. Кайрен пришел в восторг и от цветов, и от оформления и, расплатившись, побежал в ожидающий его экипаж. Предварительно поцеловав меня в щеку и благодарно покружив. Стоит ли говорить, какие на этот раз фразы доносились до меня? Как же все были удивлены, целует одну, а с букетом к другой. Я лишь широко улыбалась, глядя на недоуменные лица кружащих тут и там покупателей, которые намеренно останавливались возле лавок, близ той, у которой стояли мы. И их мало волновало, что и они и сами торгаши не производили никаких действий, а, не отрывая взгляда, смотрели на нас.

Добравшись до лавки бабушки, устало ввалилась в прохладное помещение и припала к стене. Здесь всегда была одна температура, ее поддерживали специально, чтобы готовые зелья и травы не портились.

Пройдя вглубь лавки, туда, где располагался склад, окликнула бабушку. Та сразу вышла мне на встречу, вытирая руки о фартук и широко, по-доброму улыбаясь.

– Хороший день? – с такой же улыбкой выдала я.

– Трудный, - вздохнула ба. – Много посетителей и почти все хотят что-то особенное. То им подай зелье для временной смены цвета волос, то для изменения оттенка радужки и многое другое. Выжали меня.