– Я не жирный, я сильный, – со своим обычным спокойствием ответил Орик. – И раз ты не умеешь слушать сидя, то слушай так. Зря ты девчонку подставил.

– Она сама напросилась, – прохрипел Кейран, но здоровяк лишь слегка приподнял его, чтоб тот снова захрипел от удушья и заткнулся.

– Зря ты девчонку подставил, – повторил Орик. – Ну, попросил бы рабыню для утех, все равно через полгода она тебе и так положена. Вечно ты выдрючиваешься, где не надо.

После этой долгой, нехарактерной для немногословного флегматичного Орика речи, парень разжал пальцы, и собеседник грохнулся мимо подушки, отбив задницу.

– Припомню еще тебе, скотина, – прошипел Кейран. Орик выразительно обернулся, и Кейран проглотил рвавшееся наружу ругательство.

– Я и надеялся, что ты хоть что-то запомнишь, – невозмутимо ответил Орик и снова занялся опустошением фруктовой вазочки.

В день казни Леноры Миранда прорыдала целый день, отчего у нее начался жар. Болезнь, вызванная нервным потрясением, спасла ее от неминуемого наказания – за сочувствие развратнице, недопереписанные страницы, наглое вторжение в императорские покои, не говоря уже о более незначительных проступках. Миранда с болью в душе вспоминала, как Ленора советовала ей быть терпеливой и послушной, а в итоге – много сестре помогло то, что она сама следовала обычаям! Может быть, если бы Ленора умела постоять за себя, она бы, наоборот, осталась жива!

У постели лишней принцессы дежурила сиделка – госпожа Элия, помощница дворцовой повитухи.

– Но почему ее? Почему не его – а ее? – давилась рыданиями Миранда.

– Успокойся, деточка, – твердила сиделка, но осиротевшая девчонка не желала успокаиваться. – Понимаешь, она виновата…

– Она ничего плохого не сделала! Если грабитель отберет мой кошелек – разве вина не на нем?

– Миранда, деточка, это совсем другое, – возразила госпожа Элия и принялась объяснять про женскую честь, которую необходимо хранить, и если бы Ленора была порядочной девочкой, с ней бы такого не случилось, но почему-то эти доводы не находили отклика в душе Миранды. Единственное, что почерпнула из слов госпожи Элии девочка – то, что мать Миранды и Леноры была казнена ровно за то же самое: она не сберегла свою честь. На ее экипаж, следующий в загородную резиденцию императора, напали разбойники, перебили охрану и надругались над ней.

– Конечно, император был ужасно расстроен, – продолжала рассказывать словоохотливая Элия, – представляешь, деточка, вместо того, чтобы отдохнуть несколько дней от государственных забот со своей женой, его величеству пришлось организовывать ее казнь. Это был такой ужасный удар для него!

У Миранды вертелся на языке довольно ядовитый вопрос, не забыл ли безутешный император организовать розыск мерзавцев, напавших на экипаж, но она прикусила язык и спросила совсем другое:

– Как же мама могла сберечь свою честь, если девочек не учат драться? Разбойников же было много, и все вооруженные! Даже охрана не справилась! – у Миранды уже не осталось слез, глаза ее были красны, как ягодный компот, и жутко болели.

– Ну, строго говоря… – замялась госпожа Элия, – охраняли-то ее женщины, так положено. И наших четырех принцесс охраняют женщины, и супруг наших принцев – тоже. Они не видят никаких мужчин, кроме мужа. Ты у нас бойкая девочка, поэтому можно попробовать тебя устроить в охрану, хочешь?

– А можно? – не веря своим ушам, выпалила Миранда.

– Вообще-то, – замялась Элия, – плохо то, что ты лишняя принцесса. Тебя все равно выдадут замуж за победителя Игр, но до этого – можно. Но только если все твои наставницы будут довольны твоими успехами за женские дисциплины.

Миранда кивнула, потрясенная открывшейся возможностью. Ради возможности защитить себя можно и научиться выводить аккуратные буквы или красиво вышивать.

– Будь прилежной, деточка, и тогда я похлопочу, чтобы тебя взяли в обучение, – ответила Элия, обрадованная, что девочка больше не плачет. – Ведь одна из телохранителей супруги министра Эрика скоро вынуждена будет оставить пост: она стареет. Ты сможешь стать ей заменой. Ну и кто его знает, как оно все будет. Был случай, когда лишняя принцесса вовсе не вышла замуж – то Игры срывались под разными предлогами, то охотников не находилось, да и сестер хватало… Странная история, однако, когда принцессе исполнилось 28, никто уже не хотел на ней жениться, и она дожила до старости, охраняя сначала супругу тогдашнего наследника, а потом его старшую дочку…

Сердце Миранды едва не выпрыгнуло из груди от волнения. Научиться бы драться, тогда ни один мерзавец не сможет поступить с ней так, как Кейран обошелся с Ленорой. Предстояло только разобраться с оценками за “женские” дисциплины.

На следующий день после выздоровления Миранда подкараулила Орика и, посулив ему целую коробку заграничных конфет, попросила выбирать ее на уроке послушания. Обжора и сладкоежка, Орик согласился на сделку, и одно из самых трудных дел на пути к обучению боевым искусствам было положено.

Конфеты – подарок Рэя, незаметно подсунутый в сундук с одеждой, – Миранда честно отдала Орику, оставив себе лишь одну, с самым красивым фантиком. Конфету было решено приберечь до приезда Рэя. Вряд ли она увидится с ним во дворце, и уж тем более им не светит остаться наедине. Но, может быть, боги дозволят сделать так, чтобы снова съесть с ним напополам конфету.

Глава 7. Уроки истории.

– История, друзья мои, должна быть справочником. Вас наверняка учили, что наши предки обладали великой мудростью, до которой нам далеко, – начала свой рассказ молодая учительница с блестящими синими глазами и пушистой прической, с выбивавшимися то там, то тут из строгого узла волосками.