Шрифт:
[И. Ф. Рейхардт (в «Музыкальном ежемесячнике»). — Берлин, октябрь 1792 г.]
208 (III/867)
Иоганн Себастьян Бах во всех своих сочинениях выдерживает безупречную чистоту стиля, у него каждое сочинение исполнено единства и отмечено определенным характером. Ритм, мелодию, гармонию, короче, все, что придает сочинению красоту, он, как о том свидетельствуют сами его произведения, безраздельно держит в своей власти. Его метод [обучения] — самый лучший, ибо он последовательно, шаг за шагом продвигается от самого легкого к самому трудному; оттого-то даже переход к фуге оказывается не более трудным, чем любой другой шаг. Поэтому я считаю метод Иоганна Себастьяна Баха единственным и наилучшим. Жаль, что этот великий человек никогда ничего не писал о музыке в теоретическом плане; учение его дошло до потомков только через его учеников.
[И. Ф. Кирнбергер, «Мысли о различных методах в композиции». — Берлин, 1782 г.]
209 (II/596)
Я с детства избрал музыку основным своим занятием. В Лейпциге я три с половиной года совершенствовался под руководством капельмейстера Баха в игре на клавире и у него же учился композиции. С тех пор я постоянно нахожусь в Берлине.
[И. Ф. Агрикола (из прошения о соискании места придворного органиста в городе Гота). — Берлин, 5.I. 1750 г.]
210 (III/796) [324]
324
223_0 Автор обсуждает работу Г. М. Телемана "Обучение игре генерал-баса" (1773).
Из всего сказанного естественнейшим образом вытекает, что тот, кто собирается обучать игре генерал-баса, [325] сначала должен преподнести ученику по меньшей мере всю практическую гармонию.
Так обучал генерал-басу — если привести незаурядный пример — величайший (из доныне известных) мастер гармонии, покойный капельмейстер Иоганн Себастьян Бах; после обстоятельного разъяснения правил он требовал, чтобы ученики выписывали на бумаге — в чистом (с. 144) четырехголосии — те тоны, какие надо будет брать при игре генерал-баса. Преимущество этого [метода] состояло в том, что по окончании курса ученики, если они были достаточно внимательны, весьма уверенно овладевали чистым четырехголосным гармоническим складом, а стало быть, знакомились и с основами композиции. Да и вообще смешно отделять друг от друга искусство аккомпанировать и искусство компонировать, [326] пытаясь провести между ними границы. Ведь правила аккомпанемента [327] учат верному употреблению консонирующих и диссонирующих интервалов. Следовательно, они суть уже композиция или — по меньшей мере — азбука оной. […]
325
223_1 См. примеч. 1 к док. 103.
326
223_2 Т. е.: сочинять. Автору хочется поиграть словами.
327
223_3 Имеется в виду исполнение гармонического сопровождения по цифрованному басу.
[И. Ф. Агрикола (во «Всеобщей немецкой библиотеке»). — Берлин, 1774 г.]
211 (III/1004)
В музыке он <(И. Ф. Долес)> пользовался наставлениями Йог. Себаст. Баха, у которого много занимался контрапункт[ическим] письмом. В этом складе он соблюдал должные ограничения и не забывал в то же время о пластичности и выразительности мелодии, избрав образцами [для подражания] Хассе и Грауна. После того как он провел 4 в высшей степени приятных года в Лейпциге, Бах рекомендовал его на освободившееся место кантора в Зальцведеле. Успешно сдав испытание, он решил занять это место.
[И. Ф. Долес, «Автобиография». [328] — Лейпциг, до 1797 г.]
212 (II/565)
[…] В дополнение к вышеназванным [329] упомяну еще двух славных органистов. Один из них — господин Шрётер в Нордхаузене, не только хороший практик, но и ученый композитор и органист, другой — господин Шнайдер, органист церкви св. Николая в Лейпциге, прелюдирование которого отмечено столь хорошим вкусом, что, если не говорить о господине Бахе, чьим учеником он был, в Лейпциге по этой части ничего лучшего не услышишь. Вот только жаль, что в таком знаменитом месте, где обосновались музы, так мало знатоков и любителей истинной музыки.
328
224_1 Опубликована И. Г. Экком (в издававшемся им журнале) с заменой 1-го лица на 3-е.
329
225_1 И. С. Бах, Г. Ф. Гендель, У. Бейбелл и др.
[Л. Мицлер (в «Музыкальной библиотеке»). — Лейпциг, 1747 г. ] (с. 145)
213 (I/47)
[…] Я все еще с величайшим удовольствием вспоминаю, с каким добрым доверием отнесся к моей скромной персоне высокоблагородный и высокомудрый магистрат города Наумбурга: первый раз — когда от меня требовалось представить заключение касательно [предстоявшей] реконструкции органа, каковое и было благосклоннейше сочтено приемлемым, а другой раз — когда я, по любезному приглашению [магистрата], лично присутствовал на приемке и опробовании этого органа. Это оказанное мне доверие придает мне смелости льстить себя надеждой, что — при Вашем неоценимом расположении ко мне — будет удовлетворена одна моя просьба: находясь вдали от своего любимого бывшего ученика, господина Иоганна Кристофа Альтникколя, ныне органиста и преподавателя школы в Грайфенберге, осмеливаюсь преданнейше испросить для него — от его имени — освободившееся у Вас и подлежащее теперь замещению место органиста. Заверяю, что Вы, высокоблагородные и высокомудрые господа, найдете в лице упомянутого господина Альтникколя того, кто целиком и полностью удовлетворит Ваши желания. Ибо, коль скоро он уже немало времени имеет дело с органом и владеет наукою хорошо на нем играть и с ним управляться и, [что] особенно [важно], хорошо с органом обращаться и должным образом держать его в сохранности, каковые качества неотъемлемы от хорошего органиста, и коль скоро, сверх того, к сему присовокупляется его совершенно особая искусность в композиции, в пении и [в игре] на скрипке, — я убежден, что Вы, высокоблагородные и высокомудрые господа, никогда не пожалеете, если выбором своим окажете честь упомянутому лицу и удовлетворите мою просьбу. Сам я буду рассматривать такое Ваше благодеяние как оказанное мне самому и до конца дней моих буду полагать себя в величайшем почтении <…>
[И. С. Бах — в магистрат города Наумбурга. — Лейпциг, 24.VII. 1748 г.]
214 (III/684)
Ваши высокознатные превосходительства и высокоблагородия милостиво и благосклоннейше соблаговолят позволить довести до Вашего сведения, что я (с. 146) совершенствовался в музыкальной композиции, особенно же в [игре на] клавире под руководством известного и знаменитого Баха в Лейпциге и — благодаря этому — несколько лет, говоря без хвастовства, с большим успехом отправлял должность органиста в городской церкви св. Бонифация в Лангензальце.
[И. К. Киттель — в Цейцскую консисторию. — Эрфурт, 6.XI. 1756 г.]
215 (III/777)
[…] Его <(И. Г. Мютеля)> главным намерением было еще многому научиться у великого Себ. Баха в Лейпциге — как по части игры, так и в композиции — и приобрести потребные для музыканта познания. С этой целью он получил от своего князя и господина очень милостивую рекомендательную бумагу. Капельмейстер Бах принял его очень дружественно, предоставил ему жилье в своем доме, и господин Мютель с величайшим вниманием осваивал, чему тот его учил. Одновременно он познакомился и с достойнейшими сыновьями учителя: они своими беседами и композициями тоже принесли ему большую пользу. После смерти Себастьяна Баха господин Мютель с немалой для себя пользой пробыл некоторое время у его зятя в Наумбурге — у господина Альтникколя (который был учеником покойного Себ. Баха и сильным органистом).