Какого, нахрен, черта со мной творится?!

Я, здоровый мужик, на которого толпами вешаются симпатичные девочки, уже который день не могу выбросить из головы ее улыбку. И взгляд серьезных глаз цвета листвы.

Удар. Еще. Двойка.

Твою мать, успокойся!

Бедная груша получала выпады моего взбешенного организма, молчаливо снося побои.

Нет, я все понимаю… Может, я и не такой красавчик, что нужно было сразу же скидывать с себя платье при всех, но, твою за ногу, почему в ее взгляде читалось, что я — не более, чем надоедливое насекомое, от которого следует отмахнуться?

Эта чертовка не только сводила все мои подкаты к минимуму, так и каждым едким словом будто выливала ушат холодной воды на мою разгоряченную голову!

Как она тогда сказала?

«Мы можем быть спокойны на счет правдивости и взвешенности Вашего экспертного мнения в области женской моды, Максим Алексеевич, но, прошу, сконцентрируйтесь лучше на проблеме, которую мы обсуждаем».

И это всего-навсего на мое замечание, что те брючки, которые так соблазнительно обтянули подтянутый задик, неимоверно шли этой зазнобе!

Раз-два! Раз-два-три-четыре!

Груша вновь получила от меня внушительную порцию «общения».

Подумать только, я ей сделал комплимент, а она… она!..

Не Макс, а Максим Алексеевич, черт бы подрал эту деловую этику!

Мы ведь с ней в первый раз встретились вне формальной обстановки! И тогда она не стеснялась обращаться ко мне на «ты», без всяких отчеств. Более того, она поддерживала мои шутки, смеялась, да сама не оставалась в долгу, вставляя нужные аксиомы, от который мой рот непроизвольно растягивался в довольной улыбке. И пусть в тот вечер я был нацелен не на нее, а на Лену, но Катя показалась мне общительной и располагающей к себе девушкой.

А теперь, когда судьба свела нас практически на поле битвы, вынуждая ее работать на Wise, в моем и Сашкином лице, здрасьте приехали, уже на «Вы», никаких пошлых намеков, откровенных платьев (а я был бы не прочь видеть каждый день хотя бы то же самое зеленое, с умопомрачительным вырезом на спине, которое обтягивало стройную фигурку, словно перчатка), и сдержанный тон общения.

Да кто ты такая, Катерина Андреевна?!

Бах!

Очередной удар.

Почему ты с такой холодной отрешенностью игнорируешь мои попытки? Меня?!

Бах! Бах!

Не то, чтобы я отказался от мысли затащить в постель Лену, все же она была моим первоначальным планом, а Катя подвернулась просто как объект для тренировки обаяния, как и множество сотрудниц, которые просто млели от парочки моих полу-улыбок и доверительных фраз, произнесенных пониженным тембром. Да и я не отказал бы себе в удовольствии посмотреть, как Елена будет ревновать к своей же подруге, когда та, мило краснея, отводила бы глаза, услышав очередную приятность в свой адрес. Как известно, ревнивые женщины, которые еще не стали твоей добычей, охотнее идут в лапы к хищнику, если понимают, что их место могут в любой момент занять.

Но Катя! Она просто меня игнорировала!

Как будто все, что я говорю и делаю — вещи совершенно безнадежные, неинтересные, и вообще никаким боком не касающиеся ее спортивного и упругого тела.

Раз-два!

Костяшки на кулаках ныли, пусть я и обернул их бинтами, решив не надевать перчатки, но мне нужна была сейчас эта боль. Она должна отвлечь от дурацкой мысли, что появилась девушка, способная выстоять против меня.

Может, она ведет себя так, потому что видела, как я интересовался ее подругой? Не хочет быть на пути счастья блондиночки?

Тяжелое дыхание, что вырывалось из моей груди, отдавалось от стен тренажерного зала, возвращаясь в мой исстрадавшийся мучительными вопросами воспаленный мозг.

И ведь Лена еще и масла в огонь подлила, укатив в отпуск так не вовремя! Оставив меня практически наедине со своей сексуальной подружкой, которая была не только хороша собой, но и, стоит признать, обладала исключительными познаниями в юриспруденции. Да она вообще была ходячей энциклопедией, апеллируя терминами, которые мне потом приходилось украдкой расшифровывать, залезая в поисковики.

Умная девочка с острым язычком. И такой притягательной попкой, как показала вчерашняя встреча, что я промучился с каменным стояком, не вылезая из-за стола во время всего разговора, боясь, что мой конфуз будет заметен.

Как будто я зеленый мальчишка!

Бах! Бах! Бах!

Нет, когда я представлял себе Лену, у меня тоже вставал, но то было ночью, в постели, когда и пофантазировать — святое дело, а не на работе, когда голова должна функционировать здраво, не примешивая к детищу жизни еще и сексуальный подтекст. Но с этой рыженькой…