И если б не нашелся в каком-то приближенном к власти учреждении умник со свежим решением, все. Пиши – пропало.

Решение, справедливости ради сказать, не таким уж было и свежим. А именно – обратить свой взор на подзабытый в лихое время строительство капиталистической экономики человеческий фактор. Мол, зачем изобретать велосипеды, разбирать по косточкам всякие научно-технические ноу-хау от дорогих заграничных контор, когда есть же свои метростроевцы? Запустить их под землю месяца на три-четыре, пообещать каждому участнику трудовой экспедиции улучшения жилищных условий и выписать такие командировочные, как на Марс, к примеру. Загрузить вагон лопат, дать еще один вагон – водки, пару компасов, чтоб в правильном направлении работали, и, вот увидите, проблема будет решена в кратчайший срок и с надлежащим качеством. Если ж несчастный случай произойдет, пообещать посмертную пенсию ближайшим родственникам. Ха, думаете, добровольцев не найдется на такие условия? Напрасно. Найдутся. Еще и в очередь выстроятся.

Почесали плешивые затылки ответственные лица, прикинули затраты на бухгалтерских калькуляторах, потрясли за лацканы модные пиджаки юридических служб и решили, что предложение умника хоть и недодумано, но рациональное зерно в нем точно есть. Человеческий фактор – страшная сила.

Технологию, естественно, метростроевские инженеры немножко доработали. Вместо лопат предложили уже имеющуюся – неизвестно откуда появившуюся в ангаре – землеройную машину, вагон водки вычеркнули, сократив его до пятитонного контейнера, командировочные деньги с размеров «на Марс» урезали до уровня «в Норильск». Прочее приняли с незначительными оговорками, о чем и был составлен двусторонний документ типа акт. С горадминстрацией, естественно. С кем же еще?

Оставалось решить последний вопрос – кого из рабочих на столь ответственное задание направить? Желающих, как и предполагалось, пруд пруди. Но добровольцы – не вариант. Нужны такие профессионалы, которые, как говорится, всем профессионалам профессионалы. Тут-то про шестнадцатую бригаду и вспомнили. Про «первопроходчиков» Кудесникова. А что? Лучшее подразделение во всем управлении. И бригадир хоть пожилой, зато самый опытный на всем постсоветском пространстве.

Таким образом, вопросы были улажены. И материальные, и моральные, и технические. Требовалось последнее: прорыть тоннель, укрепить его должным образом и запустить аккурат к юбилею северной столицы первый поезд, набитый под крышку счастливыми пассажирами.

Шестнадцатую бригаду метростроевцев доукомплектовали машинистом и поваром, и, торжественно проводив на задание, запустили в начатый кем-то из давно отступившихся подрядчиков заброшенный тоннель. И – о, чудо! – все приборы, с которыми инженеры на поверхности земли обследовали маршрут будущего объекта, показали, что на этот раз никаких неожиданных плывунов на пути строителей не предвидится. Так что дело должно выгореть. Главное, в сроки уложиться.

Но без накладок, как известно, никогда не обходится. Не обошлось и сейчас.

Землеройную машину в свое время – еще при социализме, должно быть – доставили из-за границы. Откуда-то с востока. Ну и паспорт, – а был он толщиной с белый силикатный кирпич, – перевести забыли. Или поленились. Но тот же умник, что про страшную силу человеческого фактора в свое время вспомнил, ответственных лиц успокоил. Мол, все равно читать под землей никто ничего не станет. У нас в стране всегда лишь на собственном опыте учатся. И тут разберутся. Картинок хватает, кнопок не так много. Чай, не центр управления полетом космическими объектами. Машинист, вон, с высшим профильным образование. С него, если что, и спросим. Чем Лодочник не стрелочник? Вон, даже фамилия в рифму…

Родственников рабочим настоятельно порекомендовали в тонкости и детали предстоящей командировки не посвящать. А еще лучше, сочинить коллективную легенду. Мол, всей бригадой отбываем в долгосрочную командировку по обмену опытом. Лучше, за границу. Например, в Корейскую Народно-Демократическую Республику. Почему ж именно туда? Так с этой замечательной страной не знаешь, как связываться. Сотовые телефоны там не в чести, Интернета в свободном доступе нет… Чтоб соблазна не было сболтнуть лишнее. Дело-то еще не закончено. Нечего воздух почем зря сотрясать…

Андрей Лодочник, сидевший за пультом управления локомотивно-проходческого комплекса – так назывался удивительный агрегат, на который не успели перевести инструкцию по эксплуатации, – попал в шестнадцатую бригаду метростроя совершенно случайно. То есть, конечно, не совершенно. Просто случайно. Но сути это не меняет.

Суть же заключается в том, что никаким машинистом Лодочник не был. Никогда.

«Кем же он, в таком случае, был?» – спросит меня самый надоедливый из читателей. И я, чего ж тут стеснятся, отвечу: Лодочник был самозванцем. Не таким знаменитым, как тот же Лжедмитрий или, скажем, Емельян Пугачев в роли убиенного самодержца, а самым обыкновенным, каких в нынешние веселые времена развелось превеликое множество.

Лет пять назад вся его деревня Хлысты – то ли архангельская, то ли вологодская – провожала парня в Петербург, где тот должен был поступить в железнодорожный институт, выучиться водить локомотивы, получить корочки и вернуться на родину с целью устройства быта земляков в виде своего собственного, так сказать, машиниста-перевозчика. Блажь? Отнюдь. Дело в том, что односельчане, все как один, кстати, Лодочники, людьми в округе слыли добрыми, хозяйственными, но малообразованными. Андрейка же выделялся среди них умом недюжинным – в шесть лет читать научился, сельскую школу с серебряной медалью закончил и даже на фортепьяно играл. «Собачий вальс», «кузнечика» и начало полонеза Огинского. Короче, вундеркинд. Ну, кто, как не он, институтские премудрости осилит? А потом вернется и устроится в ближайшее депо машинистом на тепловоз, будет по большим городам за казенный счет ездить и разные полезные вещи на заказ и на радость землякам возить. А то когда еще в их северной глуши универмаг построят, в котором кроме хлеба, консервов, кирзовых сапог и ситцевых халатов что-нибудь на полках появится?