Он убирает руку, и моя ладонь повисает в воздухе. Я чувствую гладкий пластик брелка и заостренные края металла… Ключ, чертов ключ у меня в руке.

– Беги!

Его злой крик оглушает меня и срывает последний ограничитель. Я поддаюсь простому инстинкту и резко разворачиваюсь, кидаясь к раскрытой двери. Ведь я помню дорогу, помню весь путь от спальни к входной двери дома, его всего лишь нужно проделать в обратном порядке… Я ничего не вижу перед собой, не успеваю осмысливать, только вспышки-ориентиры, которые, к счастью, выводят меня на улицу.

Там действительно удивительно светло, как будто другой месяц по календарю. Но это глупость, главное, что я не сбилась, не сбилась… Я подношу связку к лицу и пытаюсь найти нужный ключ. Когда мне, наконец, удается зажать его между трясущимися руками, я нажимаю кнопку сигналки, но ничего не происходит, центральный замок не отщелкивается. Я нажимаю снова и снова, вдавливая кнопку в корпус до хруста. Но нет, никакой реакции.

– Так не выйдет, – в спину ударяет его голос.

Я оборачиваюсь, вздрагивая всем телом, и вижу, как он неспешно приближается.

– Я дал тебе ключ от другой машины.

Он становится всё ближе, и я уже могу различить живой интерес в его взгляде. Сукину сыну интересно, чем всё кончится… насколько меня хватит.

– Не подходи, – я качаю головой, словно его можно так легко отговорить, – нет…

Я отступаю от машины и понимаю, что мне ничего не остается. Я повторяюсь и вновь срываюсь с места, кидаясь к воротам. Там простор, та бетонная дорога, которая ведет неизвестно куда, и еще лес неподалеку. Хотя сейчас мне все равно, что там, это как граница, которую надо пересечь. Хотя бы попытаться… И я бегу вперед, к выходу. Бегу дальше и сворачиваю к обочине, чтобы спуститься с трассы. На открытой местности никаких шансов, но до линии деревьев так далеко, равнинное поле вдруг занимает весь горизонт.

Нужно бежать, просто бежать…

И не думать о погоне, которую уже слышно. Я различаю красноречивые шорохи и понимаю, что не ошиблась, когда оценивала его в комнате. Он действительно быстр, или даже хуже, с ним невозможно соревноваться. Я слышу, как он набегает, как его шаги становятся громче и тяжелее. Они стучат прямо за спиной, и уже так близко, что я боюсь оборачиваться. Нет, его нет, пусть его не будет.

– Хватит, – он касается моего локтя и тянет.

Мягко. И я вдруг понимаю, что уже давно не бегу, а едва плетусь вперед, упорно переставляя ногу за ногой. Я и не могу остановиться, я скорее свалюсь на землю, чем смогу стоять.

– Остановись, – в какой-то момент он выныривает передо мной и закрывает своим телом дорогу. – Достаточно.

Он даже не сбил дыхание, а у меня темно перед глазами. И я не понимаю, каким чудом еще стою на ногах. Хотя чудеса спрятаны в мужских руках, это он держит меня. Когда меня касается догадка, я вскидываю руки и следом ударяю его. Наотмашь, по лицу. И вскипевшая злость дарит мне авансы, я нахожу силы, чтобы ударить снова и снова. Уже по корпусу, потому что он отклоняется, чтобы уберечь лицо. Но не больше, он остается стоять передо мной и молча терпит удары.

– Достаточно?! – кричу я. – Теперь достаточно!

Он разжимает ладони и дает мне опуститься на землю.

– Ты болен. Ты, черт возьми, болен!

– Я вряд ли здоров, – он опускается рядом и отворачивается, смотря куда-то вдаль. – И я перенимаю его повадки. Я выкрал тебя так, как это делает он. Повторил схему от и до, чтобы опередить его.

Я закрываю лицо руками и едва сдерживаю новый крик.

– Я не стал вмешиваться в прошлый раз, – продолжает мужчина, – решил наблюдать, и я сомневался, что та девушка действительно жертва. У меня были сомнения из-за ее возраста, слишком юная… А потом ее нашли мертвой. Я и нашел.

Его голос звучит невыносимо спокойно и размеренно, и он совершенно неподвижен, даже вдохи не касаются его тела.

– Она пропала, а я к тому времени уже собрал картину как именно он убивает. Своего рода трафарет. Прикладываешь к месту, где жила жертва, и понимаешь, откуда он ее забрал, куда отвез, где издевался…

– Замолчи.

– Я видел ее тело. Не на фотографиях, а своими глазами. Там… там… Я испачкался, мне показалось, что она шевельнулась. Она вся изрезана была, а мне все равно поверилось на мгновение, что она еще жива.

Он пытается всё сделать правильно. Или просто пытает меня. Я не знаю, за какое его слово или свое ощущение ухватиться, чтобы понять, что происходит на самом деле. Я не верю ему… я не могу верить. Хотя часть меня уже согласна с ним, я злюсь, но не могу отрицать. Мне необходимо выдохнуть и чуть успокоиться, и крепкое мужское плечо так кстати… вот оно, остается только положить голову.

Но, если нет, если всё ложь, и обрисованный им мир существует лишь в его больных фантазиях? И он развлекается, жадно высматривая мои реакции. Он поиграл со мной в обреченный побег, а завтра придумает другое, или захочет увидеть, как во мне зарождается доверие. Тогда можно будет дать ключи от верной машины. И не запирать спальню.