Накрыв его руку своей, она направила его пальцы к клитору. Как только они заключили сделку, она начала изучать свое тело и его отклики. Она проникла во взрослую секцию библиотеки и прочитала каждое учебное пособие по сексу, которое смогла найти, прятала их между книгами об осеннем листопаде и европейской архитектурой. Она считала себя единственным девственным экспертом секса в мире. И она могла бы выиграть какой-нибудь приз за это. Пальцы Сорена на ее клиторе - вот этот приз.

С его пальцами под ее она показала ему как массировать ее так, чтобы она кончила. Она убрала свою руку, и удовольствие быстро возросло и обхватило ее спину. Она висела на грани оргазма, просто впервые лежа с ним в одной постели обнаженной. Все ее чувства обострились. Все ее тело гудело от желания. Влага струилась по бедрам и простыне под ней. Посмотрев вниз, она видела его пальцы на самой интимной части ее тела. Кровь грохотала в ушах. Сердце стучало в груди. Мышцы глубоко внутри начали сокращаться и расслабляться. Она закрыла глаза и ощутила, как ее тело приподнимается над кроватью.

– Кончи для меня, Малышка, - приказал Сорен, и ее тело подчинилось раньше, чем ее разум успел распознать приказ.

Она жестко кончила с громким стоном, и Сорен проник в нее пальцем и надавил на сокращающиеся мышцы. Это утроило ее удовольствие, и она ощущала, как сжимается вокруг него снова и снова.

Сорен оставался в ней, пока она спускалась с высоты оргазма. Они снова целовались, и поцелуй разжег огонь, все еще тлеющий внутри нее. Сорен снова потер клитор, и она кончила во второй раз, почти так же сильно, как и в первый. Она рухнула на простыни, вялая и уставшая.

– Оставайся здесь.
– Сорен встал с кровати и на минуту покинул комнату. Когда он вернулся и закрыл за собой дверь, то опять сел на край кровати. Он приказал ей сесть спиной к нему.

– Как ты себя чувствуешь?
– спросил он и начал смывать небольшой остаток спермы с ее спины теплым влажным полотенцем.

– Думаю, мой мозг взорвался.

Он остановился, чтобы поцеловать ее голое плечо.

– Завтра появятся синяки. На бедрах, на спине, - предупредил он, повторяя путь боли, которую причинил ей пальцами.
– Поначалу они будут бледными, но вскоре почернеют.

– С синяками я справлюсь. Не буду носить короткие юбки и платья без рукавов.

– Своим мазохистам Кингсли рекомендует принимать цинк. С ним синяки быстрее заживают.

– Кингсли такой же, как вы?
– Она повернулась к нему лицом и подтянула колени к груди, чтобы прикрыть наготу.

– Садист, ты имеешь в виду?

– Да.

– Игры с болью ему чрезвычайно нравятся, хотя он и без боли занимается сексом, и весьма часто. Вернее будет сказать, что Кингсли наслаждается... всем.

– Мой тип парней.

– Есть еще кое-что, что тебе нужно узнать о Кингсли.

– Что?
– Она обняла колени руками, внезапно ощутив прохладу.

– Есть Бог, есть ты, и есть Кингсли. Три мои твердыни. Понимаешь?

Она с почтением кивнула, гадая, почему Кингсли столько значил для Сорена, но решила не спрашивать. В школе Кингсли был его лучшим другом, и их дружба пережила смерть сестры Кингсли. Сорен назвал Кингсли твердыней. А больше ей не нужно знать.

– Попрошу Кингсли проинструктировать тебя о нашем мире, о правилах.

– Все так сложно?

– Да. Наш мир структурирован, как иерархически, так и ритуально.

– Похоже на церковь.

Сорен широко улыбнулся.

– Возможно, это и привлекает меня. Там серьезно относятся к эротизму, обращаются с ним как со священным, так и должно быть.

– Я воспринимаю это чем-то священным. Не вижу в этом греха. Так ведь?

Сорен повернулся к ней лицом. Она должна была испытывать смущение, будучи обнаженной рядом с ним, особенно учитывая то, что он до сих пор был в брюках, но она чувствовала гордость за свое обнаженное тело, радуясь тому, что наконец может ему его продемонстрировать. Он обхватил ее груди ладонями и держал их, пока целовал ее.

– Это похоже на грех?
– спросил Сорен, когда оторвался от ее губ и отпустил груди.

– Нет. Похоже на любовь, - ответила она.

– Твоя подруга святая Тереза Авийская, у которой была эротическая встреча с ангелом, могла бы с тобой согласиться.

– Правда?

– Она говорила: «Любовь должна быть найдена - а не прятаться по углам в разгар греха». Возможно, она права.

– Думаю, да, - согласилась Элеонор.
– Мне понравилось то, что мы сделали. Я влюбилась в это.

– Элеонор, не стану тебе врать. С тех пор, как я причинял кому-то боль, прошло несколько недель. Когда ты едва не голодаешь, сгодится любая еда. Когда ты сытый, нужно нечто большее, чтобы соблазнить тебя.

– Это ваш извращенный способ сказать, что я сегодня легко отделалась?

– Это я сегодня легко отделался.

Элеонор рассмеялась. Боже, как хорошо быть так интимно близко с ним. Обнаженной. Разговаривать. Смеяться. Идеально.

Сорен оставил поцелуй на ее обнаженном плече.