— Ой, останови! Посмотри, какая красота! — закричала Аделия.

Он свернул с главной дороги и остановился.

— Ты посмотри, как здесь здорово!

Она бегала по полю и, срывая ромашки, подбрасывала их вверх, а они падали на её лицо и платье.

Она кружилась и падала в траву.

Аделия нарвала букет и подбежала к нему.

— Джери, иди ко мне! Почему ты просто стоишь? Иди сюда!

Она потащила его за руку в поле, но он начал сопротивляться.

— Разве тебе не хочется здесь кружиться и танцевать?

— Я не привык к такому, это неправильно — сухо ответил он.

— Пойдём!

— Аделия, давай лучше покатаемся еще.

— Мы всё время катаемся. Мы всё время сидим в машине. Ну нельзя же постоянно находиться в закрытом помещении. Ладно, если ты не хочешь так, будет по-другому.

Она обхватила руками его шею и прижалась губами к его губам.

— Мятный — шёпотом проговорила она.

— Кто? — тихо спросил он.

— Ты. Мятный.

Аделия снова поцеловала его. Она чувствовала, что его сердце ударяется об её руку. Он был слишком робкий для таких вещей.

— Целуй меня. Не бойся. Это же я.

Одной рукой он обхватил её талию, другую запустил в волосы. Он целовал её смущенно, несмело.

Но скоро поцелуй стал жарче, сильнее. Он осмелел, чувствуя её всем телом. Зацепившись друг за друга, они упали в ромашки.

— Нет — неожиданно произнёс Джереон и закрыл руками лицо — Это неправильно. Это всё

неправильно.

— Что с тобой?

— Я не привык так жить. Это же сумасшествие какое-то. Всё должно быть спокойно и спланированно. Поехали.

— Но, Джери…

— Поехали. Я еще хотел сделать тебе сюрприз.

— Я хочу просто поваляться с тобой в траве. Разве ты никогда не делал такого в детстве? Представь, ты лежишь среди поля, а вокруг нет ни одной души. Ты в своём маленьком мирке. Ничего больше не существует. Просто ты и поле. Нет никаких проблем, ты просто лежишь и балдеешь.

— Я не помню. У меня никогда нет на это времени.

— Теперь есть — улыбаясь, ответила она и снова упала в траву.

Её причёска превратилась в растрёпанные волосы, которые растворялись среди ромашкового поля.

— Ты в таком красивом платье, а лежишь в поле, в котором неизвестно что было.

— Джери, перестань — сказала она и взяла его за руку — Ты можешь хоть на минуту расслабиться? Ляг рядом. Ты поймёшь, о чём я говорю.

Он встал.

— На мне дорогой костюм, а ты предлагаешь мне лечь в ромашки. Хочешь, сиди тут. Я сейчас приду.

Он пошёл в машину и через время вернулся.

— Это тебе.

— Что это? — спросила Аделия, рассматривая красную коробку, перевязанную большим желтым бантом.

— Открой и увидишь.

Она согнула ноги в коленях и, опустив на них голову, аккуратно положила подарок рядом. Медленно развязывая бант одной рукой, уже через минуту Аделия достала из упаковки настенные часы.

— Мм…. Это мне? — спросила она, ничего не понимая.

— Ну да.

— А зачем? Ой, прости, то есть они красивые. Просто… я не знаю, что сказать.

— Увидел их и решил тебе подарить.

— Спасибо. Можем уже поехать, если хочешь, а то я тут что-то засиделась.

— Давно пора. Пойдём.

Настроение было уже не тем. Аделия понимала, что не может до него достучаться. Он словно был человеком из другого теста, приправленный принципами и какими-то стандартами, которых было слишком много. Она знала, что не сможет его исправить, если он сам этого не захочет. А он, видимо, не хотел.

— Хорошо. Твоя взяла — коротко произнёс Джери.

— То есть? — очень грустно спросила она.

— Поедем валяться в траве. И еще, помнишь, ты хотела высунуться в люк и лететь на всей скорости? Сегодня твой шанс.

Он открыл люк.

— Правда можно?

— Да. Здесь совсем нет машин. Только аккуратно.

Ветер ударил её по лицу, растворяя волосы в воздухе. Аделия расставила руки и чувствовала, как по всему телу бегут мурашки. Когда-то она всё была готова отдать ради таких мурашек.

— Быстрее! — кричала она и хохотала.

— Я не могу быстрее. Здесь нельзя.

— Брось, Джери! Разреши себе хоть раз сделать то, что нельзя! Быстрее! — еще громче кричала она.

Он надавил на газ.