Сегодня мне предстояло изображать воду. Мою грудь расписали под дождевые капли и для возбуждения воображения прикрыли тончайшей сеткой. Она перетекала на юбку с глубоким разрезом. На лице — стразы в форме тех же капель. На голове — плюмаж из стилизованных ракушек. Алан отличался буйной фантазией, продумывал образ до мелочей. Казалось бы, какая мелочь — обувь, но и тут все было точно в тон и по задумке, прозрачно и в синей гамме.

Второй «водой» стала местная девушка, такая смешная. Она не переставала благодарить мать за то, что та запретила ей делать коррекцию груди.

— Подумать только, вставь я имплантаты — и все, работа в офисе!

Не знаю, по мне, место секретаря почетнее развлечения жаждущей зрелищ публики. Сама я собиралась уйти через пару месяцев, скопив достаточную сумму. Буду брать уроки игры на арфе, совершенствоваться, и попаду-таки в оркестр или на телевидение.

Но вот грим окончен, скоро на сцену.

Я научилась отключаться и не думать о зрителях, машинально двигаться, слушая музыку. Этого от меня и ждут — действий живой машины.

Свет красиво скользит по телам, выхватывая то ножку, то плечико, затем фокусируется на груди. Неприятно, но нужно потерпеть: в «Вишенке» платят за возможность посмотреть на настоящую женскую грудь. Нередко приходят записки с просьбами продемонстрировать то же самое, но без грима. Это строжайше запрещено. Особо страждущим администратор выдает адреса ближайших увеселительных заведений.

Журчит вода из динамиков, мы с коллегой по стихии изображаем неукротимый поток. Тела в непрерывном движении, единая волна от кончиков пальцев рук до кончиков пальцев ног. Ни на мгновения не останавливаясь, то солирую, то вступаю в противоборство с партнершей. Свет ласкает грудь, бликами играет на талии, бедрах. Прогнуться в спине и замереть, чтобы зрители получили то, за чем пришли, — разыгравшуюся фантазию. Девочки говорили, в это время нас фотографировали, чтобы затем продать электронные копии желающим. Непременно с увеличением — пусть все видят, в «Вишенке» одна натуральность. Не знаю, правда это или нет, а спросить напрямую у того же Алана боялась — слишком он эксцентричная, нервная личность.

Представление длится сорок пять минут. Дальше общий выход на поклон, и в душ. Кто-то поднимается в казино, уже в обычных коктейльных платьях, кто-то наскоро ужинает на местной кухне, кто-то едет домой. Но большинство таки оставалось, чтобы получить премиальные. Мужчины смотрели, оценивали, но девочкам платили за увеличение количества ставок на спортивном тотализаторе — а они неизменно взлетают, если рядом танцовщица в платье в бельевом стиле. Лифчик под него не наденешь, поэтому… правильно, можно уловить истинные очертания груди. Но не более. Я в подобные игры не играла, уходила ночевать в крохотную съемную квартирку. Девочки не понимали, называли дурочкой. Пускай! Мне нужно продержаться всего пару месяцев, а потом курсы, престижная специальность. И забыть, как страшный сон, стриптиз перед десятками незнакомых мужчин. Прознай газетчики… Ох, у отца были бы большие проблемы. Но, к счастью, никто не связал Лейлу Гарсия с Лейлой Масинес. Правда, «Вишенка» серьезно облегчила мне жизнь: с ее помощью я легализовалась в Радейской империи, получила временный вид на жительство. На ай-ди, самом настоящем, красовалась голограмма с новым цветом волос. Глубокий красный органично смотрелся с серебристой кожей, играл на контрасте и не придавал бледности, как синий.

Понятия не имею, как управляющий пробил ай-ди без запросов и проверок. Видимо, его начальник, Мутах, — большая «шишка».

В тот вечер я наскоро высушила волосы, переоделась в спортивный костюм и выпорхнула из «Вишенки». До съемной квартиры восемь кварталов, нужно успеть на последний поезд. Он отходил в час ночи, сейчас без десяти. Спуск на платформу за углом, должна успеть.

Бегать в кроссовках — одно удовольствие, особенно после каблуков.

Закинув за плечи рюкзак, я привычно трусила по тротуару мимо дежурных огней офисных небоскребов. Только «Вишенка» разбавляла монотонный мягкий желтый свет своими неоновыми бликами. Бросив короткий взгляд на часы (их пришлось купить для контроля массы тела и сердечного ритма — обязательное условие Алана), ускорилась. Хорошо, у меня проездной, а так бы потеряла драгоценное время у автомата.

Район, в котором я снимала крохотную студию, больше напоминавшую номер в хостеле на М-3, славился дурной репутацией. Но на приличное жилье денег не хватило. Иначе пришлось бы распрощаться с мечтой о курсах. Да, я предала мечту детства, поняла — талантливой арфистки из меня не выйдет. Зато грезы о работе в студии остались. В итоге, перебрав десятки вариантов, остановилась на многоквартирном доме на границе района, рядом с «трубой» — так местные называли подземные поезда. У нас конечная. Название у нее занятное — «Интерсити». Почему занятное? Так называлась крупная межгалактическая торговая сеть. Разумеется, ее офиса поблизости не наблюдалось, магазина тоже — только самый обычный супермаркет, в котором я планировала приобрести нехитрый ужин.

Притоптывая ногой в ожидании лифта, нервно посматривала на часы. Семь минут. Ну же, ну! Наконец кабина выплыла из темноты и вновь опустилась в нее, теперь уже вместе со мной.

На платформу я попала буквально за минуту до появления поезда. Запыхавшаяся, ввалилась в вагон и плюхнулась на сиденье. Двери плавно и бесшумно закрылись, и мы нырнули в туннель. Теперь можно расслабиться. Главное, не задремать, а то ограбят. Увы, преступность на Оруне никуда не делась, ночью она и вовсе поднимала голову. На случай нападения у меня в сумочке лежал баллончик с нервнопаралитическим газом. Продавец заверял, что он действовал абсолютно на все расы. Проверять не хотелось.

Ноги гудели — сказывалось напряжение мышц во время выступления. Грудь чесалась. Все капли-стразы! Их сажали на клей, после которого кожа зудела.

Огляделась по сторонам.

Полупустой вагон чуть покачивался. Напротив меня устроилась парочка радейцев. Они мило ворковали и не обращали внимания на окружающих. В конце вагона дремало нечто, с виду как земноводное. Еще пара гуманоидов казалась мирной, а вот на последнего я обратила внимание. Он разительно отличался от остальных, хотя не имел ни хобота, ни крыльев. Мускулистый мужчина со сливочной кожей, невысокий по меркам Нрека. На щеках и подбородке — щетина, на голове — едва заметный ежик. Интересно, с какой он планеты? Но мое внимание привлекло другое — круглые очки с синими линзами. Зачем в «трубе» защита от солнца?