Шрифт:
— Люблю тебя... Михаэль... — сладостным стоном сорвалось с губ.
Вереница чувственных поцелуев спустилась от шеи и обожгла грудь:
— Моя святая...
Затуманенным взором, Жанна посмотрела вверх. Лепестки теперь падали на кровать, словно укрывая их сплетенные тела цветочным покрывалом. Алые и нежные, как губы ее возлюбленного.
«Ты — мой рай, Михаэль. Даже если это всего лишь сон, дарованный смертью, я не хочу просыпаться...»
Глава 2
Вслед за блаженством вновь пришла темнота. Глубоко вздохнув, Жанна лениво потянулось. В теле ощущалась нега и легкая усталость. Не хотелось даже шевелиться, чтобы ненароком не спугнуть возникшее ощущение гармонии и покоя. Она улыбнулась, уверенная, что сейчас за ней наблюдают, и, если откроет глаза, то тут же потонет в небесной лазури ласкающего взгляда.
— Миха...эль...
Она медленно подняла веки и запнулась, увидев светлый потолок комнаты. Ее комнаты. Она лежала в своей кровати в легкой тунике и брюках, укрытая одеялом. Одна.
За дверь послышался шум и в комнату вошел высокий молодой мужчина. Без рыцарских доспехов, Жанна не сразу узнала его. Дариан. Они часто спаринговались вместе на тренировках и патрулировали город.
— Вы уже очнулись, леди Жанна. Я позову лекаря, — он метнулся к обратно к двери.
— Я в порядке — девушка села в кровати.
— Вам что-нибудь нужно?
— Нет, спасибо.
«Неужели лишь сон?» — Жанна поджала губы, задумавшись.
— Сколько я проспала?
— Почти сутки, — взяв стоящий у стены стул, мужчина подошел к кровати и сел напротив.
«Все таки сон...»
Девушка сглотнула удушливый слезливый комок, вставший в горле. В груди неприятно защипало. По сердцу неумолимо растекалась жгучая горечь разочарования.
— Сутки... После того, как мы вас нашли, — напряженно добавил Дариан.
Жанна удивленно вскинула глаза:
— Нашли?
— Когда демон Вас ударил, мы все бросились к нему, — рассказывая, он смотрел на свои крепко сцепленные в замок руки, явно стыдясь того, что оставил ее, — Простите...
— Это была моя ошибка. Я потеряла бдительность и подставила жизни людей под угрозу, — Жанна оторвала взгляд от печального лица Дариана и посмотрела за его плечо. В большом окне распласталось небо, так напоминавшее ей мерцающую бирюзу любимых глаз.
— Я видел,что вы остались лежать на земле, но в следущий раз, когда я обернулся, вас уже не было. Сначала я подумал, что возможно кто-то из жителей оттащил вас в сторону. Но... Вы просто исчезли. Мы расспросили всех местных и проверили дома. Поиск не дал результата. Вы пропали на двое суток.
— Двое суток... — растерянно повторила Жанна, стараясь собрать в голове частички мозаики в единую картину событий.
— Да. А потом вдруг появились в своей комнате. Вы были без сознания. Я сразу же позвал лекаря, — взволнованно продолжил Дариан, но девушка уже не слушала. Солнечный свет из окна ослеплял, и поэтому она заметила только сейчас. На подоконнике стояла ваза.
— Цветы... — прошептала она, впиваясь глазами в ярко-алые лепестки причудливых цветов чем-то похожих на тюльпаны.
— Да, — Дариан обернулся, проследив ее взгляд, — они лежали рядом с вами на подушке. Я поставил в вазу. Не нужно было?
Молодой человек неуверенно посмотрел на Жанну.
— Нет, все хорошо. Спасибо, — та улыбнулась, чувствуя, как тревога отступает.
«Михаэль спас меня. Это был не сон».
Глава 3
Прошла неделя. Жанна сидела в своей комнате на коленях перед белой стеатитовой иконкой изображавшей четырехкрылого ангела. Михаэль. Как бы усердно она ни молилась ему каждый вечер, ответа не следовало. Первые дни с того случая, были наполнены томительным ожиданием его прихода. Она не сомневалась в их скорой встрече. Но время шло, и уверенность сменила робкая надежда хотя бы какого-то знака с его стороны. С щемящей тоской в сердце, Жанна посмотрела на засохшие в вазе цветы, отметив, что еще несколько почерневших, уродливо скорчившихся лепестков осыпались на подоконник. То, что когда-то являлось доказательством их любви, сейчас выглядело как злая насмешка.
«Сожалеет ли он настолько, что я стала противна ему?»
Девушка поднялась с колен, потушила свечи и легла в постель. Уставившись в потолок, она вспоминала себя маленькой девочкой, доброй и робкой. В мельтешении теней ей чудились родные бескрайние поля, приветливо шуршащий лес, наполненный птичьями трелями, переливчатый говор речки с прохладной водой. Сколько лет с тех пор минуло? Сколько жестоких испытаний пройдено? Никогда не роптала, не просила ни о чем. Но... неужели она не заслужила хотя бы крупицы счастья? И ее судьба — умереть в очередном сражении во имя высшей благой цели?