— Это для всех студентов? — Скотт спросил это, а ответ затаив дыхания ждали все.

— Для тех, кто учится полностью бесплатно, да, есть студенты на частично бесплатном обучении, они не получают стипендии и доплачивают за обучение, они этого не делают, — привилегированные, хотелось фыркнуть, но я сдержалась, — стоит заметить, если вы будете плохо учиться, вы станете такими же, придется не получать стипендию и доплачивать за образование. Пока за всех платит казна, но, если вы не хотите знаний, на первом этапе вы становитесь платным студентом, на втором вас отчисляют. Это ясно?

Мужчина дождался нашего кивка и продолжил.

— Все поняли намек, что если не будете учиться, вас переведут на платное? — мы кивнули, а если взять во внимание, что денег у нас нет, то это критичный для нас вариант развития событий, — сейчас у вас будет минут пятнадцать, чтобы отдохнуть и в эту аудиторию придет ваш преподаватель по первой дисциплине. После этой пары пойдете в столовую, там будет обед, а после опять пары, а в конце учебного дня у вас физическая подготовка, за формой вернетесь в общежитие. Вопросы? — мы отрицательно помахали головой, и он довольный, что от нас избавился, ушел.

— Какие мысли народ? — Харли обратился ко всем.

— Мы попали и надо учиться, — Жак был очень печален, а я, например, была приятно удивлена, не думала, что он умеет писать и читать.

— Если взять во внимание наш статус, я очень всех прошу отнестись к учебе внимательно, возможно это единственный шаг к нормальному существованию и возможности вернуться домой, — Скотт обвел всех взглядом, мы давно сели более кучно. Вот когда он так смотрит, хочется втянуть голову в плечи и не отсвечивать, а еще лучше закопаться под плинтусом.

Мы еще немножко пообсуждали, во что влипли, народ пострадал, что придется учиться, и если все мы были образованными для нашего мира, то для этого мы в развитии еще дети, грустно, но поправимо. Тот же Стю сразу предупредил, что уйдет в учебный запой, но готов помогать, если возникнут проблемы. Вид он, кстати, имел шальной, глаза блестят сумасшествием, он уже готов бежать в библиотеку и жить там.

Я отмалчивалась все это время и периодически ловила на себя взгляды Скотта, как-то неожиданно закончилось наше свободное время и в аудиторию вошел преподаватель-и понеслось. Знаете, если кто-то скажет, что учиться легко, не имея колоссальной начальной базы, не верьте. Мы пыхтели, потели, страдали, но потихоньку познавали все новые знания. Да, для нас старались многое разжевать, но на многое преподаватель даже не догадывался, что надо было делать акцент. А мы вот оказывается не знаем элементарных вещей, где-то минут через сорок Стю откровенно стал останавливать преподавателя и просить объяснить подробно, и вот тогда пошел процесс, мы стали его понимать, хоть объемы информации откровенно пугали, и он стал чуть лучше понимать, чего мы не знаем. После занятия я была выжата, как лимон, мне казалось, что моя голова стала больше и мозги в ней пухнут и просятся на волю, и того гляди, полезут из ушей. Парни выглядели не лучше, Жак откровенно пугал, он был бледен, несчастен и, по-моему, готовый упасть под тяжестью всех этих знаний.

— Это страшнее чем с перерожденными биться, — буркнул он, пока мы толпой шли в столовую, парни поддержали его дружным мычанием, говорить не хотел никто. Вот как нас укатал один вроде даже щупленький преподаватель, вооруженный только желанием нас научить.

— Райли, — Скотт поймал меня за руку, чуть потянув, чтобы я притормозила и пропустила всех наших, и мы пошли последние, — как ты? Устала?

— Есть такое, голова кажется квадратной. А ты как? — я посмотрела на парня, идущего рядом со мной, такого красивого и притягательного, и что-то в душе екнуло.

— Скажем так, я не готов опровергнуть слова Жака, — он улыбнулся мне и убрал выбившуюся прядь моих волос за ухо, от этой невольной ласки я покраснела, — я соскучился.

Вот тебе и раз, в душе что-то взлетело, надеюсь, это не сама душа решила слинять из моего бренного тела.

— И я, — пискнула на грани слышимости, ох что же мне делать? Как там советовала мама Скотта, надо подождать, только как если он такое говорит, смотрит, руку мою, так и не отпустил, глупое, глупое сердце. Мы уже почти подошли к столовой, оказывается, она совсем близко расположена.

— Пойдем сегодня вечером погуляем? — я только открыла рот, чтобы согласиться, как сзади налетел смерч в лице моего напарника.

— Мелочь, с первым учебным днем тебя! — он практически выхватил меня из рук Скотта и закружил в коридоре, — Ну как тебе наша альма-матер? Вдохновилась? Кто у тебя был первым? Кто куратор? Так, пошли есть, вечером физподготовку поставили? — я только кивала, его не перебить, а еще висела в его руках и меня теребили как игрушку, мягонькую, — Нам поставили, так что может быть пересечёмся, так, к отцу ты идешь сегодня? — и опять я киваю, — Это хорошо, он тебя уже ждет, сказал после пар к нему и без промедления. Смотри, как твой Скотт рядом пыхтит, ревнует? Понервируем его сильнее? — последнее он сказал вроде шепотом, только громким и не услышал только глухой.

— Вольф! — вот тут я уже возмутилась, — Поставь! — меня картинно поставили на пол, поправив вещи.

— Привет, — Вольф развернулся к Скотту и протянул ему руку в знак приветствия, Скотт все с тем же своим обычным видом поздоровался в ответ и протянул ему свою руку, парни обменялись рукопожатием и посмотрели на меня.

И если взгляд одного говорил «смотри, я хороший, а ты на меня кричишь», то взгляд второго перевести я не смогла.

— Кушать так хочется… — невзначай проговорила, стараясь бочком продвигаться к двери в столовую, откуда так заманчиво пахло.