– Притворись, что любишь.

– Что?

– Притворись, что любишь, Эмм.

– Но я...
– мягко говоря, опешила от такой просьбы. Мы вышли из дома и устроились на примеченной мной ранее покосившейся скамеечке. На улице стояла отличная погода. Во всю светило солнце и мое настроение против воли поползло вверх. Я не постеснялась скинуть пиджак Крамова и бросить на скамью, чтобы не пачкать свою одежду. Оборотень ничего не сказал. Лишь хмыкнул.

– Я хочу увидеть улыбку и восторженный блеск в глазах, когда ты смотришь на меня, - перебил меня мужчина. Я все равно не слишком понимала мотивацию этого психически неуравновешенного. Сам признал и озвучил, что я от него не в восторге. А тут блеск в глазах подавай. Да еще восторженный. Может, ему еще что-нибудь столь же экзотическое в нашей ситуации?

– Влад, - думала спросить: «Не перегибает ли он?», но не захотела злить лишний раз, - я не могу.

– А придется, - услышала довольный смех. Я начала внутренне закипать от его неуемной наглости. - Придется, Эмма, придется!
– повторил он.
– Ты ведь не собираешься расстраивать своего папочку?
– поморщилась, потому что была вынуждена признать, что он прав. Улыбнулась. Влад скривился.
– Так не пойдет. Представь, что ты в меня влюблена. Ты ведь когда-нибудь влюблялась, малютка?
– кивнула. Я и сейчас была влюблена. До сих пор, даже не смотря на наличие в моей жизни другого мужчины, того, что я, возможно, никогда больше его не увижу, влюбленность в преподавателя никуда не делась. Улыбнулась снова, представляя на месте Владислава Андрея.
– Ну вот, другое дело, - довольно произнес мужчина, - а говорила: «Не могу!».

Не успела вздохнуть, а уже оказалась в объятиях. Видимо, оборотень решил заменить словесную похвалу физической. Поцелуй был мимолетный, но наполненный нежностью. Я даже на секунду забыла, что этого мужчину как бы не переношу.

– Макс, метнись в подвал, - приказал оборотень.
– Посмотри, что-то наша гостья задерживается.

– А вы, - приказал мужчина. Чуть обернулась и увидела мнущихся оборотней, - можете собираться. Если не возникнет осложнений, завтра вернетесь в стаю.

– Альфа, - один оборотень чуть склонил голову, словно, ждал каких-то указаний, - а вы?

– Меня не будет недели три. Правда, малютка?
– даже не ожидала, что мое мнение может его волновать. Но три недели очень мало. Вот недель шесть-семь, а лучше восемь... Пока в моей жизни не появился этот мужчина, я мечтала о том, как после защиты диплома последним из нашей группы мы соберемся всем составом в ночном клубе и отпразднуем это. Возможно, Владислав позволит. Но пока рано загадывать. В моем положении даже три недели весьма длительный отрезок времени, ведь с его перепадами в настроении для меня сегодня вечером уже все может измениться. Поэтому не отреагировала. Судя по тому, как вели себя окружающие меня оборотни, моя реакция никого не интересовала.

В этот самый момент из дома показался Макс, который за предплечье тащил упирающуюся женщину. Мачеха жмурилась от солнца. Я попыталась подняться, чтобы пойти ей на встречу, но мой любовник не позволил, придержал.

– А теперь убирайтесь, - гаркнул альфа.
– Погуляйте где-нибудь в деревне пол часика.

– Присаживайся, мама, - уже другим тоном, уважительно-ехидным, предложил оборотень. Притянул меня ближе к себе.

Женщина старалась держать себя гордо и независимо, словно, находилась на приеме у королевы, а не в жалком дворе.

– Ну, давай, дорогуша, расскажи дочери о том, как тебе плохо жилось. Может, хотя бы ее сердце дрогнет. Лично меня вчера твоя исповедь о несчастной жизни с моим отцом совершенно не тронула, - я сидела и молчала. Решила для себя, что вмешиваться не буду. Не имею права. Это между матерью и сыном. А я итак уже достаточно сделала для того, чтобы эта женщина жила. До сих пор не могла простить ей, что она так легко собрала вчера вещи и сбежала. Так легко оставила мужа и сына.

– Владислав, я не собираюсь оправдываться или извиняться за то, что совершила восемнадцать лет назад. Я тебе уже говорила. И рассказала о том, как твой отец поступал со мной, лишь для того, чтобы ты не повторял его ошибок со своей парой. Но, как я вижу, распиналась зря, - она окинула нас невидящим взглядом. Взглядом, который не выражал ничего, кроме усталости. Усталости не физической. Было похоже, что эту женщину в данный момент тяготила сама жизнь.

– Малютка, я тебя разве бью?
– поинтересовался мужчина. Поинтересовался так ненароком. Промолчала. Могла сказать: «Нет!», но это было бы неправдой. Ту пощечину я не забуду никогда. Пусть даже он меня «успокаивал».

– Ох, Влад, - тяжело вздохнула мачеха.
– Твой отец первые несколько лет нашей совместной жизни, пока считал меня парой, вел себя относительно нормально. Уж во всяком случае руку не поднимал, - удивительно, как верно она сделала выводы. Хотя, чему я удивляюсь? Эта женщина воспитывала меня с самого детства. Она действительно заменила мне мать.

– Ну да, - протянул оборотень, - значит, ты считаешь это оправданием, чтобы бросить троих малолетних детей и сбежать с любовником?
– сорвался на крик мужчина, сидящий рядом.
– А ты не думала, что папаша начнет вымещать злость за твой побег на нас?
– я сидела, затаив дыхание, и в ужасе слушала откровения Влада. Неужели, после того, как его мать сбежала, отец бил своих детей? Теперь хотя бы становилось более-менее понятна его ненависть к матери.

«Все комплексы и проблемы родом из детства», - именно так пишут почти во всех книгах по психологии. И мне вот жить с этим... этими проблемами и терпеть их последствия.