От злополучного поселка Орлов до Медведей было ближе, чем до селения Змей, куда отправился Трой, но выносливый Тигр достиг своей цели почти на полдня раньше совершавшего частые привалы, тяжеловесного Гамая. Знаменитый силач, но, как выяснилось, никудышный бегун вошел в родное селение темной ночью, аж четвертой с начала пути. Миновав свой дом, где, наверное, давно спали мать, младший брат и сестра, он направился прямиком к землянке старейшины. Дойдя до порога, Гамай остановился. Решив не ломиться без спросу внутрь, измученный великан оперся одной рукой на шершавую кирпичную стену, другой слегка приподнял край полога и закричал в темноту:

– Старейшина! Беда! Просыпайтесь!

Царивший внутри хижины мрак встрепенулся, наполнился удивленными сонными голосами. Из-под найденного кем-то кресала посыпались искры. Не успел огонек в очаге разгореться, как чьи-то легкие шаги уже заспешили в сторону выхода. Полог распахнулся, и молодая девчушка - внучка старейшины заспанными глазами уставилась на нежданного гостя.

Мирта сразу узнала пришедшего и, обернувшись, бросила себе за спину:

– Деда, это Гамай, - и, обратив недовольный взгляд обратно к охотнику, добавила тише: - Ты что здесь делаешь? До утра подождать не мог?

– Мог бы, так не ломился бы, - грубовато сообщил здоровяк, и, отодвинув девчонку в сторону, крикнул, шагая в землянку: - Я захожу.

Внутри уже посветлело. Костерок в очаге разгорался, и отблески пламени плясали на лицах присутствующих. Помимо самого Марка, в просторной комнате ночевал целый выводок домочадцев: моложавая женщина - Миртина мать, потерявшая мужа в позапрошлую зиму, полдюжины отпрысков обоего пола и старая вредина Берта. Последнюю Гамай на дух не переносил, как и она его. Здоровяк как-то перевернул ее суп по случайности. Да и не в этом дело. Злющая тетка вообще мало кого привечала. Супруга старейшины, сколько силач ее помнил, всегда ненавидела мужиков и вечно пыталась ими командовать. Получалось не очень, и это еще сильней злило Берту - слабую-то половину поселка старуха держала в ежовых рукавицах, бабы ее пуще Зарбага боялись. Она-то и начала вместо приветствия сыпать на застывшего у порога охотника обвинениями:

– Тебе чего надо, дубина! Нормальные люди, поди, спят давно, а этого олуха к нам принесло. Какого Зарбага вломился? Тебя еще внутрь не приглашали!

– Так беда же, - великан от такого приема слегка растерялся, но, вспомнив зубастые морды пришельцев, воспрянул и, ощущая свою правоту, продолжил на два тона выше: - Хоть бранитесь, хоть бейте, а ждать я не мог! Враги уже у Орлов! И мы станем следующими, если промедлим!

Тут уже оживился молчавший до этого Марк:

– Как у Орлов? А мы их здесь ждем со дня на день. Орлов то бишь, а не страхолюдов этих.
– Сутулый седовласый старик слегка шепелявил, в отсутствии половины зубов, и от волнения разбрызгивал в разные стороны слюни.
– Про тварей проклятых мы уже слышали. Посланцы Мудрейшего два дня как забрали охотников, принеся эти страшные вести. Вот горе-то! Бедные родичи! Ты своими глазами видал?

– Нет, сам-то я не видел, но...

– Так, мож, Эльм всеж-таки смог своих увести!
– не сумевшая промолчать Берта оборвала парня на полуслове.

– Да нет же! Куда бы он их увел, как не к нам? А по пути сюда я ни самих Орлов, ни следов их так и не встретил. Да и с чего бы Кабазу было врать перед смертью-то?

Дальше парню пришлось спешно вернуться в прошлое и наскоро поведать присутствующим о событиях последнего дня, проведенного в компании Кабана и Тигра. Выслушав историю силача, Марк переглянулся с супругой, без одобрения которой серьезных решений не принимал, и задал показавшийся ему самым важным вопрос:

– Так получается, чудища тебя не видали и в погоню не кинулись?

– Так-то оно так, но тропа ведь нахоженная...

– И чего же ты от меня хочешь?

– Как чего? Уходить, конечно! Немедленно всех поднимать и бежать отсюда!

– Что, прямо сейчас? И куда? К Лисам? К Змеям? А если орда туда двинулась? Может, к Тиграм сразу?
– На самом деле, старик был очень напуган и, чтобы скрыть свой постыдный страх, делано кипятился.
– К нам только вчера от Оленей народ подошел. У них сил на еще один переход нет - еле-еле сюда добрались. Вот утром родичи встанут, на соборе все и решим.
– Сделав паузу, старейшина нашел глазами расторопную внучку и, махнув рукой в сторону выхода, гаркнул: - Мирта, беги будить Даная и Ручика, пущай сюда идут.
– Отдернув полог, девчонка опрометью кинулась в ночь, а Марк продолжал: - Вот сейчас пару охотников в дозор вышлю, пущай на несколько миль отойдут и встречают гостей. Коли появятся, будем тикать. А пока ждем и не дергаемся. Все, паникер, дуй домой. Мамку обрадуй - она по тебе уже два дня слезы льет, - и, сопровождая свои слова жестами, Марк замахал руками в сторону закрывавшей дверной проем шкуры, задавая юноше направление.

В сердце Гамая вскипела обида. Не для того он так торопился, бежал, выбивался из сил, стирал ноги в кровь, чтобы сейчас его, словно мальчишку какого, гнали прочь, не прислушавшись и не вняв его доводам. Но он уже не бесправный юнец! Он охотник и видел чудовищ своими глазами! Эльм-то, небось, поступил точно так же - не послушал посланцев Мудрейшего и промедлил, не увел своих вовремя. И чем все это закончилось... Но здесь, в сотне шагов отсюда, не ведая о нависшей угрозе, спали родные Гамая, и подвергать такому риску собственную семью парень позволить не мог. Поэтому, распаляясь все больше и больше, силач в нарушение прямого приказа старейшины, не то что остался внутри, не покинув землянки, а даже наоборот. Сжав кулаки, Гамай сделал несколько быстрых шагов навстречу Марку, по пути начиная атаку:

– Да вы не понимаете! Это не звери и не Безродные! Это хуже лесного пожара! Во сто раз хуже! Они - сама смерть! Совсем мозги на старости лет растеряли?!

– Ах ты, поганец! А ну пошел вон!
– подскочившая на удивление шустро для своих лет Берта схватила Гамая за локоть и попыталась остановить зарвавшегося юнца. Но великан, пусть и измученный долгой дорогой, оказался старухе не по зубам. Не обращая внимания на помеху, вперив разгневанный взгляд в струхнувшего Марка, охотник продолжал наступать. Берта вцепилась в кудрявые патлы нахала, но тот лишь не глядя слегка отмахнулся от бабки и сделал еще один шаг.