Ближний к Кабазу Безродный, который и лил воду ему не лицо, заметив, что парень очнулся, широко улыбнулся, показав кривые желтые зубы, и обратился к своим:

– Глядите, мальчонка проснулся!
– и, не меняя игривого тона спросил уже у Кабаза, - Что, мамочка снилась? Или сестричка? Или коза? Ты так стонал - точно кого-то трахал во сне.
– Пришлый охотник заржал, на мгновение опередив остальных, также подхвативших веселье.

Кабаз попытался плюнуть в противную морду, но во рту пересохло. Пришлось отвечать на словах:

– Я тебе, урод, не мальчонка. А снилось мне, как тебя имели твои же товарищи.

Дерзость парня породила новый взрыв хохота, а сам остряк схлопотал несильный удар по лицу. Безродные громко ржали, не боясь быть услышанными, уже убедившись, что пойманный парень один, и в ближайших окрестностях пусто. Отсмеявшись со всеми, ударивший Кабаза охотник убрал улыбку с лица и уже совершенно серьезно обратился к плененному парню с вопросами:

– Ладно. Пошутили и хватит. Давай рассказывай, какого Зарбага ты здесь делаешь? Почему без оружия, и кто тебя так отделал? И учти, твои ответы должны меня радовать. Будешь врать - буду бить.

Глаза чужака подтверждали серьезность намерений - такой не моргнув кишки выпустит. Впору бы сейчас испугаться, но страха, как не было, так и нет - наверное, весь на чудовищ спустил. Кабаз никогда не считал себя трусом. Даже, наоборот. Но и помирать зазря не хотелось. Наскоро все обдумав, Кабан сделал вывод, что каких-то опасных для Племени тайн не раскроет, если не станет юлить и все расскажет по-честному. В конце концов твари, наверняка, явились в Долину не только по их души. Может, даже с Безродными удастся союз заключить. Люди все-таки. Понимая, насколько глупо для непосвященных сейчас прозвучит его рассказ, парень заранее приготовился к боли и начал издалека:

– Хорошо. Я все расскажу. Скрывать нечего. В канун Длинного дня я победил в состязаниях и, как лучший среди Кабанов, ходил к сыну Ярада.
– При этих словах Безродные встрепенулись. Было видно, что тема им интересна. Кабаз сразу напрягся. В голову закрались сомнения: не сболтнул ли он лишнего? Выждав паузу, за время которой он еще раз прошелся сомнительным взглядом по лицам пришельцев, парень двинулся дальше:

– После той страшной недели, когда тряслись горы, на нас напало чудовище. Огромное, ростом с иные деревья, зубастое - хуже тигра...
– последовал быстрый удар в живот, и рассказчик затих, стиснув зубы от боли.

– Я же просил не врать, - зло рыкнул чужак.
– Какие чудовища? Ты нам собрался сказки сказывать? Прибереги их для своих детворы, если хочешь дожить до их появления.
– Безродный хмурился, а Кабаз, не имевший смекалки того же Арила, судорожно пытался придумать, что и как ему рассказывать дальше. Так ничего убедительного и не выдумав, он решил продолжать настаивать на своем, опираясь на истину - и будь что будет.

– Это чистая правда!
– с вызовом гаркнул Кабаз - Клянусь Ярадом, всеми богами, жизнью матери и своим добрым именем!

Сжавшись в ожидании очередного пинка, он на секунду зажмурился. Но удар не последовал. Все тот же лохматый охотник, бывший, похоже, главным в отряде заречных разведчиков неожиданно остановил занесенную руки и, прищурившись, уставился на Кабаза, словно стараясь заглянуть тому прямо в голову. В том, что перед ним именно разведчики, парень не сомневался - для набега чужаков было слишком уж мало. Видать, что-то ищут. Наконец, гляделки закончились. Безродный принял решение и, повернувшись к своим, объявил:

– Ну ладно. На хорошую сказку у нас время есть. Что, братья, послушаем болтуна?
– Ответа не требовалось. Главарь снова обратил взгляд на пленника и уставился на него в ожидании продолжения.

У Кабаза на сердце слегка отлегло. Понимая, что сейчас все зависит от его красноречия, парень пустился в подробный рассказ о зубастом гиганте, орде, ее черных хозяевах, захваченном поселке Орлов, трещине, скоротечной схватке с хвостатым чудовищем и чудесном спасении. Раскрывая Безродным так много, плененный охотник преследовал сразу две цели: во-первых, если удастся чужаков убедить, что все это правда, возможно, его не убьют прямо здесь и сейчас, а на время оставят в живых, как источник полезных сведений. Тогда, хоть и слабая, но забрезжит надежда сбежать, выбрав нужный момент. Во-вторых - и на это дальновидный Кабаз делал главную ставку - он старался заставить Безродных задуматься о нависшей над всеми жителями Долины страшной угрозе. Кто сказал, что беда не коснется заречных земель? Кто сказал, что другой проход в Бездну не разверзся на той стороне? Может, чертовы чудища уже бродят и в заречных лесах! Может, их еще больше! Вдруг получится убедить былых недругов отбросить хотя бы на время все распри? Вдруг удастся склонить на союз против общих врагов? Рискнуть стоило - он и так уже несколько раз совершил невозможное. И Кабаз все вещал, и вещал, и вещал.

Закончив рассказ, парень так и не понял, смогло ли его красноречие достигнуть хотя бы одной из поставленных целей. Время шло. Бородатые воины молчали. Кабаз томительно ждал - теперь страх вернулся. Задумчивое лицо главаря не отражало ход мыслей. Когда командир чужаков, видно, приняв решение, открыл рот, собираясь огласить приговор, пленник приготовился к худшему. Но, как оказалось, зря.

– А знаете что?
– главарь запустил в бороду пятерню.
– Я ему верю. Выдумать такую историю не по зубам даже нашим шаманам. И, если все это правда, значит, дела у Боголюбов настолько поганы, что наша задача начинает терять всякий смысл. Зачем нам мучиться в попытках убить Бессмертного Колдуна, если твари, которых он сам и призвал, сделают за нас всю работу.