Вера Петровна: – Так и есть, к несчастью. Я вместе с ними бы пила водку и вино, но мой организм много её не принимает. Противится всякой дряни. Чаще всего, вообще, на эту гадость смотреть не могу (Ульяне). Моя дорогая, Улечка! Лешеньке в жёны нужна пожилая и богатая женщина. Иначе он не проживёт. А я совсем не вечная. Мне жалко их обоих (плачет). Тебе нужно строить нормальное счастье… с серьёзным, умным и работящим парнем.

Ульяна: – Мне страшно потому, что иногда начинаю думать об этом. Но ведь я люблю Лёшу!

Адатмыра: – Нет, не любишь. Ты просто его жалеешь. За что? За то, что он такой непутёвый и ленивый, живущий, как вирус, за чужой счёт. При этом отпетый негодяй. Таких субъектов тоже ведь жалеют.

Вера Петровна: – Не болтай вздора, Адатмыра! Не такой уж он и плохой. Мне на дни рожденья всегда цветы дарит.

Адатмыра: – Немного выкраивает из тех денег, которые ты ему выделяешь в день по два раза, Петровна. Или я не права?

Ульяна: – Да, правда. Вера Петровна всегда даёт деньги Лёше. Но ничего же в этом плохого нет. Если есть возможность, то можно и помочь.

Адатмыра: – Можно и нужно помочь голодному и раздетому, а не тунеядцу, который забирает у тебя всё, с наглой ухмылкой на роже. Тебе-то ведь, Вера Петровна, и на улицу не выйти. Нечего одеть. Одни лохмотья. Правда, на продукты питания денег пока хватает. Там, где они поедят, и ты прокормишься.

Вера Петровна: – В чём-то ты права, странная женщина Адатмыра. Но не во всём.

Ульяна: – Может быть, мне не слушать то, о чём вы говорите. Я, наверное, домой пойду.

Адатмыра: – Сиди, отдыхай и слушай, Ульяна! Думай, Ульяна! Тебе полезно знать о том, что бывает на белом свете. Во всём я права. Правда, сейчас в каждом четвёртом доме такое происходит. На разных уровнях, но такой вот страшный процесс идёт.

Вера Петровна: – Очень трудно мне стало жить! Очень. Но разве я виновата в том, что случилось?

Адатмыра: – Конечно, Петровна. Ты виновата и во многом. Тебе с молодых лет казалось, что ты всем повелеваешь, всем руководишь. Но они верёвки крутили, именно, из тебя. Не только я о твоей дочери говорю и о внуке, о других, так сказать, людях тоже.

Появляются, пьяные вдрызг, Лёша и Екатерина Семёновна. Смеются, весёлые и счастливые.

Екатерина Семёновна: – Мы чай к вам не придём пить! Я с сыночком, Лёшей, беседую. Мы славно разговариваем о его будущем… счастье. А вы все… сволочи!

Лёша: – А тут, мама, всё нормально. Обе мои невесты с бабулей сидят. Куда они от меня денутся!

Екатерина Семёновна: – Никуда не денутся! Никуда, Лёшенька.

Уходят на кухню.

Вера Петровна: – И вот так очень часто. Да ещё компании какие-то приходят частенько. Как я устала!

Ульяна: – А вы, Вера Петровна, разменяйте вашу трёхкомнатную квартиру на две однокомнатные. Пусть Екатерина Семёновна живёт отдельно.

Вера Петровна: – Какой смысл? Они не оставят меня в покое. Им деньги всегда нужны. Да и над кем-то им же надо издеваться. Но мне обоих, непутёвых, внука и дочь, жалко. Многие добрые люди их давно уже послали… подальше. А проходимцы всегда рядом с ними. Ведь им на дармовщинку можно выпить, закусить и денег немного отгрести (Адатмыре). Ты не договорила. Так в чём моя-то вина?

Ульяна: – Как только твоя Катя вышла замуж, и появился на свет ваш… Лёшенька, ты совершенно, Петровна, забыла о том, что у тебя есть муж. Ты начала заботится о семье своей дочери, а он… остался сначала с… рыбной ловлей на озере, а потом завёл себе приятелей-алкашей. Зарабатывали вы оба по тем временам хорошо. Потому их молодая семья ни в чём не нуждалась.

Вера Петровна (обиженно): – А как же иначе-то, Адатмыра? Мы ведь люди, а не какие-нибудь болотные существа.

Адатмыра: – Лучше уж быть болотными существами, Петровна, чем такими людьми.

Ты ведь по всяким курортам и домам отдыха ездила со своей дочкой, зятем и внуком, который с малолетства понял, что он центр всей вселенной. Ты так ему внушила. А муж твой был представлен сам себе. Плохо закончил. Водка сгубила. Добрый, но слабовольный человек. Тоже ведь поил и кормил всех своих многочисленных друзей и незнакомых субъектов.

Ульяна молчит, опустив голову вниз. Помешивает ложечкой чай.

Вера Петровна: – Ты много знаешь, Адамытра. Ты, видно, американский шпион.

Адатмыра: – Ах. Петровна, ну зачем шпионам ваши жизненные проблемы? Их интересует совсем другое. Да и похожих семей на вашу очень много во всех странах мира.

Вера Петровна: – Всё верно. Есть ведь случаи и похлеще моего.

Адатмыра: – Потом твоя дочь, Екатерина Семёновна, начала вести, самый настоящий, развратный образ жизни, как говориться, при живом муже. Тот, человек трусоватый, не очень положительный, просто сбежал… в другой город. Быстро обзавёлся новой семьёй. А муж твой, Петровна, трагически погиб… по пьяной лавочке. Кто его убил и как, никто даже не стал интересоваться. А надо было и ему просто тоже оставить этот ад. Он тоже понял, что здесь самый главный Лёшенька и, понятно, его мамочка.