— У меня двойня, — я расплакалась от счастья.

Мама обняла меня, тоже смеясь сквозь слезы. Люди смотрели на нас с интересом, но нам было все равно. После узи я зашла к своему врачу, она надавала еще кучу рекомендаций, и я счастливая уехала к подругам.

С легким волнением я нажала на звонок хорошо знакомой квартиры. Была уверенна, что подруги меня поддержат и не осудят, но все равно было немного страшно открывать свой секрет.

— Ох, ты чего так поздно? — девчонки выскочили в коридор, обнимая меня. — Мы уже без тебя праздновать начали.

— А есть что праздновать? — удивилась я.

— А мы с Мишкой, наконец-то, заявление подали, — скромно призналась Рина.

— А-А-А!!! — я вопила как полоумная, обнимая подругу. — Поздравляю!!! — была безумно счастлива за ребят, они действительно, как никто другой достойны семейного счастья.

Под белы рученьки меня доставили на кухню, где уже стояли бокалы с шампанским.

— Садись, сейчас нальем, — Лина хотела напить в мой фужер, но я накрыла его ладонью.

— А мне нельзя, — лукаво улыбнулась я, девушки непонимающе уставились на меня.

— Ты что беременна? — тихо спросила Рина.

— Да. — улыбнулась я.

— А-А-А-А!!! — теперь уже кричали девчонки, обнимая меня. Первая пришла в себя Рина. Она всегда была прагматичной, чем романтичная Василина. Девушка отстранилась, закрывая ладонью рот, с сочувствием смотря на меня.

— Максим.

Мне не нужно было ничего скрывать или лукавить, они итак все поняли.

— Да.

Теперь уже Лина поняла всю сложность ситуации.

— Аль, а он знает?

— Нет, и не узнает никогда! Обещайте мне, пожалуйста. Он ничего не должен знать.

Рина снова усадила меня и взяла за руку.

— Аль, но он имеет право знать, что у него будет ребенок.

Я серьезно посмотрела на нее.

— Рин, у меня тоже гордость есть, и после того, как он меня практически вышвырнул, ему я ничего говорить не собираюсь и вы тоже. Все. О нем больше не будем говорить. Расскажи лучше, как вы все-таки до ЗАГСа дошли.

— А ты стрелки не переводи, — пожурила меня Лина. — Мы еще с тобой не разобрались. У тебя какой срок?

— Три месяца. И кстати, у меня двойня.

— О, Боже, — опешили девушки. — Как ты себя чувствуешь? Как нога? А кто — мальчики или девочки.

— Так успокойтесь. Все хорошо. Пока не знаю, еще рано.

— Может, ты покушать хочешь? А тебе не холодно? — Лина сразу окружила меня заботой.

— Лин, хватит, притормози. Я все такая же. Мне ничего не нужно.

— Но вас уже трое, и ты должна хорошо кушать.

Меня умилила такая чрезмерная забота, но она была мне не нужна.

— Солнышко, я же сильная девочка, и все могу сама. Так что прекрати быть курицей наседкой, — я обняла обиженно пыхтевшую подругу. — Ну, прости, но, правда, все хорошо.

— Ладно, но ты обещай, что если что-то понадобится, все равно что, хоть ананасы с селедкой, ты сразу скажешь нам.

— Хорошо, обещаю, — девчонки меня еще раз обняли. — Все? Теперь я могу послушать про эпическое хождение в ЗАГС?

Рина села на свое место, мило краснее.

— Да, не было ничего особенного. Мишка просто стащил меня с кровати утром и сказал одеваться. А потом отвез к ЗАГСу. Сказал, что пока заявление не подадим, никуда не уйдем. Так что пятнадцатого июля гуляем.

Мы сидели улыбаясь друг другу. Девчонки пили шампанское, а я душистый листовой чай, который передала Димина бабушка. Мы планировали Ринкину свадьбу, обсуждая детали и просто сплетничая. А я еще и думала, что уже к этому времени у меня будет огромнейший живот, а может, я буду уже с малышами, ведь двойняшки любят рождаться раньше срока.

Когда повернулся ключ в замке, мы обсуждали имена моих малышей. Резко замолчав, я глазами показала, что пока не хочу больше никому говорить. Хотя прекрасно понимаю, что скрывать от ребят нет смысла, но я была не готова.

— Привет, красавицы! — на кухню вошел румяный Дима. — Ну и мороз.

— А ты куда моего жениха дел? — спросила Рина, заглядывая за спину к парню.

— Он тебя в машине ждет, — сказал Дима и вышел из кухни.

Пока мы прощались и обнимались, парень переоделся и теперь стоял обнимая жену. Как только Рина вышла за дверь, Порохов потащил нас обратно.