Немного полегчало и Максим принялся за дело. Достал свой складной нож Opinel, стилизованный под поделки первых, предвоенных выпусков. И принялся за бачок пулемета. Благо, что скрутить щиток Васков успел сам.

Полчаса пролетело незаметно.

– Ваше благородие, - тихо произнес солдат.

– Слушаю, - ответил поручик, не отрываясь от возни с «веселой железякой». Он как раз завершал обмотку тряпицей места крепления «чопиков», чтобы те от вибрации не вылетели.

– Сигнал тревоги от дозора.

Максим резко вскинул голову.

– С какого?

– Вон, - указал солдат.

– Бегом к наблюдателю. Выяснить что к чему и доложишь.

– Есть выяснить и доложить, - козырнул солдат и улетел с удивительной скоростью. Видимо и сам напрягся немало. Зря же наблюдатель не станет подавать такие тревожные сигналы.

И верно. По дороге, возле которой находились позиции разбитых пулеметчиков, двигалась немецкая маршевая колонна. Человек в сотню – полторы. То есть, что-то около роты. Почему маршевая? Так без обоза. По всему видно, что сколотили наспех временное формирование и ведут на передовую для пополнения регулярных подразделений.

Немцы находились за лесом, но шли довольно бодро. Минут через пятнадцать должны были подойти.

– Васков, - крикнул Максим, привлекая внимание младшего унтер-офицера.

– Я!

– Отряд к бою.

– Есть!

– Возьмешь бойца, пулемет и займешь позицию вон там, - указал он на удачно поваленное дерево на правом фланге. Лес в этом месте делал небольшой крюк, огибая поле, выступающим перелеском. Именно из-за него немцы выйти и должны были. Так что пулемет, в случае удачи, мог ударить по колонне с задней полусферы. А это должно было добавить паники и неразберихи.

– Максим Федорович! – Внезапно ожил философ. – Позвольте мне.

– Ты уверен? – Поинтересовался поручик, глядя в глаза Хоботову. Горящие, прямо-таки безумные глаза. Из-за чего весь его облик напоминал хомяка-террориста.

– Да.

– Хорошо, - после короткой паузы ответил Максим. – Васков, поступаешь в распоряжение Льва Евгеньевича. Задание то же. Спешно выдвинуться к указанной точке и занять фланкирующую позицию за тем поваленным деревом. Вон – видите, между стволом и землей щель в пару ладоней. Естественная бойница получается. После открытия огня нами вы включаетесь и стараетесь длинной очередью положить как можно больше. А потом работаете короткими очередями, стараясь выстригать тех, кто залег. Ясно?

– Так точно, - заявил Васков и, вместе с Хоботовым, повторил приказ.

– Действуйте.

И это импровизированное звено энергично зашевелилось.

Чуда не произошло. Лев Евгеньевич не стал помогать своим подчиненным в сложной обстановке. Видимо об этом он даже не подумал. Ограничился тем, что понес свою тушку к позициям. А Васков и рядовой Соснин оказались вынуждены не только приспосабливаться к переноске пулемета, но и как-то две коробки с патронами и наспех набитую ленту, под мышки хватать. Да-да. Именно перетаскивании пулемета. Станок у него оказался тоже поврежден, что укрылось от Васкова поначалу. И катить, а точнее волочить по земле его можно было только в качестве эрзац-плуга. Впрочем, после снятия покореженного щитка, масса оружия ощутимо снизилась.

– Хоботов! – Окрикнул прапорщика Максим.

– А? – Откликнулся он, словно из забытья.

– Не хотите помочь своим бойцам? Возьмите у них патроны. Тогда они смогут скорее донести пулемет. Или вы хотите, чтобы они споткнулись и что-то сломали?

– Ах! Господи! Точно! – Спохватился Лев Евгеньевич и, накинув себе на плечи ленту, схватил две жестяные коробки с патронами.

– Вот ведь дивное создание… - тихо, буквально себе под нос буркнул поручик, глядя ему в след. Однако ближайшие солдаты услышали и заулыбались.

Сам же Максим Федорович занялся приведением в боеготовность оставшихся у него солдат. Семеро рядовых и ефрейтор Сапрыкин. Охранение поручик решил стянуть в ударный кулак, чтобы хоть как-то повысить слишком уж жидкую огневую мощь подразделения.

И вот из-за перелеска появился передовой дозор немцев.

Три солдата шли довольно беспечно. Но оно и понятно, судя по обстановке – русский корпус откатился далеко на юг, а отставшие бойцы пытаются его догнать или бесцельно прячутся по окрестным кустам. В любом случае – для целой роты они угрозы не представляют…

Максим сжимал в руке пистолет Люгера, прислонившись к обломкам двуколки, заброшенной взрывом на линию траншей. С фронта его было не видно, а он сам мог в щели между досками наблюдать за бойцами противника.

Вот в зону видимости входит один немец передового дозора. Второй. Третий. Дистанция – метров двадцать – двадцать пять. Не больше.

– Огонь! – Громко кричит поручик, вскидывая пистолет, перехватывая его двумя руками и начиная стрелять. Быстро. Как на тренировке в тире. Благо, что война только началась и у личного состава местных воинств еще нужных рефлексов не появилось. Вот и эти трое, вместо того, чтобы упасть, словно подкошенные при первом же звуке опасности, с дури обернулись к Максиму. Но ровно затем, чтобы получить по пуле.