Второй жадр я взял без малейших колебаний, надоело. Подержал какие-то секунды, и вдруг он чувствительно кольнул ладонь. На электрический разряд это было не похоже. Впрочем, и на то, как будто меня укололи иглой. Что-то непонятное, но от этого не менее болезненное. Причем настолько, что едва его не уронил.

– Вот, - без лишних слов сунул я жадр обратно Гудрону.

И полез в рюкзак, где на самом верху, в бумажном пакете, лежал завернутый в тонкую лепешку ломоть жареного мяса с зеленью. Чтобы немедленно в него вгрызться, прожевать, и запить водой из фляжки. Снова кус, и еще глоток. Кус и глоток. Кус и глоток, не обращая ни малейшего внимания на остальных. И так до последней крошки, которую пришлось снять с ладони губами.

– Игорь, как ты себя чувствуешь?
– осторожно спросил Гудрон.

– Нормально.

Особенно после того как перекусил. Конечно же, не мешало бы и полноценно пообедать, но теперь уже точно до него дотерплю.

– Голова не кружится? Не тошнит? В сон не клонит?

– Нет.

– Проф, на всякий случай пульс ему проверь.

Тот без лишних церемоний ухватил меня за запястье.

– Нормальный у него пульс. Глубокой наполненности. В общем, как у космонавта, - сказал он, явно не дождавшись положенных десяти секунд.

– Чего пялитесь?
– не выдержал я.

– Вообще-то ты должен сейчас лежать в отключке, - пояснил мне Гудрон.

– Это почему еще?

– Нет, он еще спрашивает!
– обратился он к остальным, картинно всплеснув руками.
– Да потому что мы уже минут пятнадцать вчетвером пытаемся оставить этот жадр пустым, а он хотя бы немного стал слабее!

– Вы думаете, мне это хоть о чем-нибудь говорит?
– я начинал злиться.

– Ну тогда я тебе на примере поясню. Федор - сильнейший жадреит из всех известных. И он был совершенно прав, когда сказал, что по сравнению с тобой - щенок, цуцик! Теперь до тебя дошло?!

Глава заключительная. И оттого самая короткая.

Гриша смотрел так, как будто пытался понять: что же отличает меня от него самого, Грека, Яниса и остальных? Я и сам хотел бы это знать. Гудрон же продолжал восторгаться.

– А эмоции от него какие! "Борис, все у тебя будет хорошо, даже отлично. И нет в такой в жизни ничего такого, за что должно быть по-настоящему стыдно - это ты сам себя каждый раз накручиваешь". Игорь, сделаешь еще один такой же? Сделаешь?

Гудрон смотрел на меня с такой надеждой, что я невольно кивнул. Проблема другом: смогу ли все повторить? Черт его знает, что думал и чувствовал, когда заполнял этот жадр. Вероятней всего; да отвяжитесь вы от меня, наконец! Или что-то другое, чего уже не вспомнить.

– Можно?
– попросил я у Грека камень, который тот с самым мечтательным видом держал в руке.

Все остальные выглядели совсем не так, какими я привык их видеть. Вечно угрюмый, будучи трезвым, Гриша Сноуден улыбался каким-то своим мыслям. На лице Славы тоже была улыбка. Впрочем, как и у Яниса. Грек молча отдал мне жадр. Но как я не сжимал его, ничего так и не добился. Ни малейших эмоций. И уж точно ничего такого, отчего можно было бы заулыбаться вместе со всеми. Вероятно, он все-таки иссяк. И с этой мыслью, я вернул жадр Греку. Он - старший, пусть он им и распоряжается. Уничтожит его, бросив в костер, а горят они замечательно. Просто выбросит или прибережет на какой-нибудь случай.

– Ну что, оценил сам?
– поинтересовался Гудрон.

– Не успел, - помотал головой я.
– Он иссяк.

– Кто иссяк?
– не понял Грек.

– Жадр, кто же еще?

– Как так? Как будто бы в нем еще много было, - и он сжал его в кулаке.
– А ну-ка попробуй вот этот!

Грек извлек из кармана разгрузки другой жадр, чтобы протянуть его мне. С ним повторилась та же самая история.

– Игорь, ты что, действительно ничего не чувствуешь?!
– изумления в голосе Грека хватало с избытком.

– Нет. А что можно почувствовать из пустых жадров?

– В том-то все и дело, что они оба полные. Оба!

– Слышал я о таком, - кивнул Гриша, после того как убедился, что оба жадра полные.
– Думал, бредни. Ан нет, оказывается, правду люди говорят.

– Да уж, Игорь, не повезло тебе в этом смысле, - с каким-то даже участием сказал Янис, - Иной раз без этой штуки, совсем никуда. Помнится, пулю в бедро получил. Еще и кость оказалась задета. Благо, была у меня парочка жадров, и я их вместо анестезии использовал. Не знаю даже, как без них и выкрутился бы: в живых один из всех остался, а до ближайшего поселения сутки ходьбы оставались, причем на здоровых ногах. Но ты не унывай! Как говорится, за все в этой жизни необходимо платить. Если что-то тебе дано, наверняка, что-то другое изымается, как в твоем случае, - философски закончил он.

– Ты и впрямь не дрейфь, Теоретик!
– хлопнул по плечу Гудрон.- Вскоре пикселей у тебя не меряно будет. И купишь ты на них все те удовольствия, которые только можно купить. А уж мы постараемся, чтобы ты пулю ни в бедро, ни, не дай бог в голову, не получил, будь уверен!

Дрейфить я даже не думал, размышляя о другом. Тогда на Шахтах, держа в руке Юлин жадр, что-то ведь чувствовал? И куда все это делось сейчас? А может, дело совсем не в жадре, а в ней самой? Красивой девушке, которая сидела так близко, что прикасалась тугим бедром? Чудесном запахе ее волос? Волнующей ложбинке в вырезе ее платья? Ее славных коленках, которые так хотелось погладить? Или вот в этом: будет у нас с ней что-нибудь, нет?! Мои собственные эмоции в тот момент захлестывали через край, так что, наверное, и жадр был совсем не причем.