Сердце провалилось куда- то, когда ручка не поддалась.

– Твою мать!- гневно прошипел Баэльт.

Но тут же ярость сменилась волной всепоглощающей надежды.

Может, старый добрый Гус заперся в своём кабинете, и до него не добрались? Может, он жив, и сейчас, дрожащий, прячется в шкафу?

– Мастер Гус!- крикнул Баэльт, грохоча в дверь.- Вы там?

Ему не ответили. Разумеется, старик боится.

– Дверь,- отрывисто скомандовал севшим голосом Баэльт.

Один из стражников саданул ногой в район дверного замка. Дверь вздрогнула, раздались хруст и треск – и створки поддались.

В следующий миг двое стражников влетели внутрь с оружием наготове.

Баэльт вошёл следом, хрипло дыша и выискивая глазами угрозу.

Пусто. Никакого разгрома. Всё аккуратно, если не считать щепок на ковре и колышимых ветром из окна бумаг.

Ничего. И никого.

– Господин Фортас?- дрожащим голосом спросил Баэльт, не особо ожидая ответа.

Ему никто и не ответил.

Баэльт с разочарованным криком ударом ноги опрокинул кресло.

– Тут пусто, господин юстициар,- хмуро заметил сержант.

– Я вижу!- рявкнул Баэльт в ответ.- Вижу! Живо идите вниз! Разыщите мне Вигора Белого! Любой ценой! Задействуйте все силы!

– Мы уже искали его, и…

– Живо!- весь мир стал угловато- красным, злобным и враждебным. Ярость обжигала Баэльта.

Сержант нахмурился, стукнул кулаком по груди и вышел. Его люди последовали за ним.

Баэльт уронил руки вдоль туловища, едва не выпустив меч из пальцев.

Когда всё было отлично, Гусу вздумалось сдохнуть. И при этом позволить разгромить к демонам весь свой цех. После такого Эрнесту непросто будет усидеть в своём проклятом кресле Торгового Судьи!

А это значит, что никакой справедливости в ближайшее время Веспрем не увидит. Лишь новую волну гнёта.

– Твою мать,- Баэльт покачал головой, глядя на Робартона.- Твою ж…

– Слева!- арбалетный болт просвистел совсем рядом.

Баэльт метнулся через здоровенный стол. Во все стороны полетели бумаги, брызнули чернила.

Юстициар очутился на полу, посреди перьев и чернильниц.

– Имейте демоны Сестру…- с придыханием выдохнул Ирвин, и Баэльт встал на дрожащих ногах.- Мрачноглаз, это полный…

– Вижу,- сглотнул Баэльт, утирая лицо от чернил и лишь размазывая их.

Гус полусидел в большом шкафу, посреди сломанных полок и кип бумаг. Его руки были разведены в стороны, будто бы в осуждающе- удивлённом жесте. А стеклянные глаза на худом лице отрешённо смотрели куда- то в сторону.

Робартон подскочил к нему и дотронулся до шеи.

А затем медленно покачал головой.

– Мертвец.

Баэльт медленно выдохнул.

Великолепно. Просто великолепно, подумал Баэльт, устало плюхаясь на кресло цехмейстера.

– Поздравляю, юстициар Робартон,- сухо проскрипел он, извлекая из внутреннего кармана веточку плакта и запаливая её о чудом оставшуюся стоять свечку.- У вас феноменальные навыки стрельбы из арбалета.

– Он шевельнулся,- огрызнулся в ответ Ирвин, быстрым шагом пересекая комнату и выглядывая в распахнутое окно.- Похоже, отравлен. Думаешь, убийца ушёл через окно?

– До воды дотянуть с балкона можно?

– Вполне…- прикинул Ирвин.

– Вот и ответ,- Баэльт потерянно покачал головой. Сколько надежд разом умерли с Гусом?

– Думаешь, это Рин?

– Кто ещё?- фыркнул Баэльт.- Объяви награду за его голову. Мне это надоело.

– Объявлю, конечно,- Робартон опасно улыбнулся. Сволочь, ты этим наслаждаешься?!- - Эрнест вломит нам за это, да? В смысле, тебе?

В его голосе была надежда.

Баэльт с радостью разрушил её. Сделал драматичную паузу, чтобы дать этой надежде под шелест дождя укрепиться, а потом…

– Всем он вломит. Всем подряд. Он только- только замял историю с Рибуром – и тут смерть Гуса. После «Дырявой бочки» и взрыва складов.

Баэльта передёрнуло при мыслях о том, что может теперь устроить Торговый Судья.

– Значит, старик опять начнёт беситься?

– Что- то вроде. И в этот раз попадёт всем, Робартон – и тебе, и мне.

– Моя премия…- проскулил Ирвин, и его синие глаза наполнились неподдельной тоской.

– Мои идеи,- вторил ему Баэльт, пустым взглядом одного глаза глядя на договор о поставке «чёрной полыни» в Ксилматию.

– Мои боги…- раздалось с порога, и оба юстициара подняли глаза на Мэли.