– Никто как ты выразился, лекарство не захапает. Я тебя обучу, никто не посмеет посягнуть на твою собственность.

– Тогда давайте с завтрашнего дня займемся учебой.

– Займемся обязательно. Хочу сказать, что тебе еще предстоит выручать тестя из полона. Проводишь мать с сестрой и начнешь собираться, а то угонят в Крым, дольше гоняться за татарами придется.

– Обрадовать вы можете Панас Тарасович. Снова татары. Любят они батьку. Прошлый раз чуть не угробили, еле вытащил с того света, в этот раз, в полон попадет. Дома его не удержишь, не тот характер у атамана.

Поселили Панаса Тарасовича в отдельном доме, попытались создать удобства по максимуму, поставили на котловое довольствие, как обитателя хутора.

Глава 25

На учебу характерник выделял два часа в день. Собственно и учебы никакой не было. Я приходил в дом к деду Панасу, говорили на отвлеченные темы. Потом я ложился на лавку. Дед накладывал на мою голову руки, и все, я засыпал. Через два часа пробуждался, уставший, как лошадь на пашне. Что там происходило в моей голове, по ощущениям не понять. Мне кажется, ничего не происходило.

Две недели учебы и работы с полной нагрузкой, свалят с ног любого. Мне свалиться и отдохнуть никто не позволил.

В завершение учебы, Панас Тарасович, провел надо мной вечерний многочасовой сеанс. Как он выразился перед началом действа, пробудит во мне силы. В ходе этих пробуждений, я вырубился в доме характерника на лавке до утра.

Проснулся рывком, по ощущениям спал пару часов. Глянул в окно, а уже позднее утро. Состояние организма отличное, похоже, отдых пошел мне на пользу. Быстро обмыл лицо. Характерник пригласил пить чай.

– Удивил ты меня Андрей, – прихлебывая чай из чашки, задумчиво глядя на меня, произнес Панас Тарасович. – Не знаю, как сказать тебе.

– Что, не способным к вашему учению я оказался? Не пробудили силу?

– Что ты!? Что ты!? Пробудил, еще как пробудил. Если бы я не поостерегся, то утром, ты бы увидел размазанное по бревнам дома мое тело. Не сила в тебе Андрей пробудилась, а силища. Неужели ничего не почувствовал?

– Почувствовал. Накопившейся за эти две недели усталости нет. Готов к труду и подвигам.

– Не балагурь, а прислушайся к себе, посмотри вокруг. Определи, что и где изменилось.

– Да ничего не изменилось. Сегодня будет днем жарко. Строители, на верхнем этаже, стропила ставить начали, скобы им еще не привезли. Варвара Петровна с Оксаной на стол накрыли, сейчас нас позовут. Кузнец Тимоха, плотникам вручает новый коловорот. Скоро привезут мальчонку, всего поломанного, бык домашний с ним не хорошо обошелся. Все как обычно Панас Тарасович.

– Как ты все это узнал? Ты не выходил из дома, и не с кем не разговаривал. Вот, значит, сила помогает тебе услышать и увидеть, то, что другим не подвластно.

– В самом деле. Я только подумал об Оксане, а уже знаю, что она делает, и что намерена сделать.

– Ты еще многое можешь. Тренироваться тебе надо. Думал, просить тебя освободить ногу от гипса, и уехать к братии. Рассказать о тебе. Теперь останусь, помочь нужно тебе в познаниях себя и своей силы. Без пригляда, да без опыта, ты со своей силой, можешь наделать беды.

Поломанного мальчика привезли сразу после завтрака. Начал осматривать снаружи и изнутри. Я видел внутренние органы пациента, мог оценить их состояние. Честно сказать, эта возможность стала для меня приятной неожиданностью. На сколько, легче мне стало, правильно ставить диагноз и наметить способ лечения. Ну, я прям, рентгеном ходячим стал. Привел увечного в порядок, наложил гипс на поломанную ногу, сделал тугую повязку на верхнюю часть туловища, там две ребра сломано.

На следующий день, для меня наступил ад. Каждую свободную минуту у меня забирал Панас Тарасович. Тренировал меня характерник, заставлял по нескольку раз делать одно и то же. Панас Тарасович, сделался моей тенью, хорошо хоть в нужник за мной не ходил.

За три недели, используя мои природные данные и приобретенные навыки, Панас Тарасович, из меня слепил что-то наподобие мага, если выражаться языком двадцать первого века. Я умел заглядывать в прошлое и будущее на три дня, читать мысли собеседника, находящегося рядом или на удалении, метров, примерно сто. Боевое применение силы, распространялось на людей и на животных, до трехсот метров. Минимально, я мог сбить с ног человека или лошадь, максимально, сбить насмерть. Научился навязывать окружению свою волю. Эксперимент провел, весь хутор по моей команде читал молитву «Отче наш». Мог накладывать на объект и на человека, что-то типа заклинания или заговора, от враждебного посягательства. По словам Панаса Тарасовича, у человека с дурными намерениями, натолкнувшегося на такой заговор, вначале появиться состояние тревоги. И если он не прекратит свои действия, у агрессора случится расстройство здоровья со смертельным исходом. А самое главное, что все эти новые мои возможности не давили на меня постоянно, а проявлялись исключительно по моему желанию.

Я снял гипс с ноги Панаса Тарасовича, как ни как, больше месяца в нем скакал. Хоть и мало у меня было надежды на положительный исход моего лечения, учитывая возраст характерника, но связки ступни четко зафиксировали суглоб в нужном положении. Никаких болезненных ощущений, Панас Тарасович, не испытывал.

– Золотые все же руки у тебя Андрей, – сказал характерник. – Я думал, что еще долго мне прихрамывать предстоит. Мы, в братине, не можем лечить друг друга, ни силой, ни травами, почему-то не выходит.