Правой рукой он со всей силой ударил Гатри в висок, и огромный детина выпустил из рук револьвер. Зашатавшись, он на какое-то мгновение утратил способность соображать, но потом, возопив от бешенства, приготовился к контратаке. Никакая сила не смогла бы остановить его. И потому длинноствольный кольт сверкнул в руке Дюка. Его дуло с расстояния всего в ярд уставилось в тушу Гатри.

– Я разнесу вас в клочки, Гатри, – произнес Дюк. – Сию же минуту…

Однако Стив не смог остановить свой порыв и поднял руки вверх, только уперевшись грудью в револьвер Дюка. Его руки, способные шутя переломить Дюка пополам, судорожно трепетали над головой гиганта, потому что холодок ствола неприятно щекотал ребра. Стив отступил немного назад.

– Что вы собираетесь делать? – спросил он. – Похоже, вы хотите принять участие в дележе добычи? Или вы хотите, чтобы весь город услышал весть о том, как вы прикончили Ирландца Чарли?

– Я не собираюсь терять время в разговорах с вами, Стив. Руки за спину, и повернитесь ко мне спиной.

Ранчер заколебался.

– Неужели вы думаете, что я откажу себе в удовольствии нашпиговать вас свинцом? Эй, Стив, делайте, что вам сказано, иначе вам долго не протянуть!

Стив, поникнув головой, повиновался. Дюк связал ему руки, потом старательно связал ноги в коленях и в щиколотках. Сделав это, он отодрал от стены пару гнилых досок, разломал их и развел огонь, затем подбросил еще немного досок, и пламя взвилось высоко вверх.

– Еще немного, и здесь будет полгорода, – застонал Стив. – Они с удовольствием линчуют вас при свете этого костра, идиот вы эдакий!

– Они-то мне и нужны, жители, – ответил Дюк. – И единственное, чего мне не хватает до их прихода, – это пятиминутного разговора с вами.

Произнося это, он сунул в огонь конец той самой железной ручки от старого насоса, потом вынул из внутреннего кармана жилета лист бумаги и огрызок карандаша.

– Стив, – сказал он, – сейчас вы напишете здесь всю правду о том, что Ирландец Чарли убил Уильяма Гатри и что вы наняли его специально с этой целью. Понятно вам?

– Я бы с удовольствием вздернул вас на ближайшем суку, вот что мне понятно! Что это там?

– Где?

– Там, между деревьями, оно движется!

– Я полагаю, это мой жеребец, – произнёс Дюк, не поворачивая головы. – Стив, вы напишете, что я сказал, если не хотите, чтобы я прижег вас каленым железом, не так ли?

– Что вы хотите от меня? – заныл ранчер.

– Вы прекрасно слышали, что я сказал, – ответил Дюк и схватил ручку насоса за холодный конец. Вытащив железяку из костра, он помахал раскаленным дымящимся концом перед самым носом Стива.

– Ну как, будете говорить? – спросил он и опять бросил железку в костер. – Я поставлю тавро на ваших щечках!

– Морроу, – вымолвил Гатри, – у меня при себе всего тысяча долларов наличными, так что я могу заплатить вам…

– И потом ударить меня по голове, как беднягу Ирландца?

– Но это только часть того, что я собираюсь заплатить вам, Морроу!

– Где гарантия, что вы мне заплатите всё?

– Я готов поклясться чем угодно!

– Только, пожалуйста, не говорите мне о клятвах! Я видел, как вы «уговорили» Чарли.

– А какие у вас доказательства?

– Доказательства вы сами напишете на бумаге и вдобавок заверите их собственноручной подписью.

– Тогда вы будете шантажировать меня до самой смерти.

– Нет, я просто передам эти доказательства Тому Аньену, чтобы меня не мучили сомнения в отношении вас!

– А что получу взамен я?

– Возможность бежать из этих краев. Здесь две лошади – ваша и Чарли. Можете взять обеих, можете забрать и свои грязные деньги. Я в них не нуждаюсь. Вы получаете, таким образом, восемь тысяч, двух лошадей и возможность удрать подальше. Вам все еще мало этого?

– А если я не заговорю?

– Я буду жечь вас каленым железом, пока вы не передумаете.

– Не может быть, я не верю, что вы способны на такое!

– Гатри, вы меня плохо знаете. Я ужасно страдаю оттого, что не могу провертеть в вашей тупой башке пару дырок. Так что не тяните, отвечайте быстрее: вы напишете мне всю правду?

– Морроу, я выплачу вам половину стоимости ранчо, если вы отпустите меня…

– Вы думаете, я готов за деньги продать собственную репутацию? Ошибаетесь.

– Хорошо, давайте бумагу. Но вы идиот, причем идиот невероятный, такой идиот, каких я в жизни не видывал!

Джон освободил ему правую руку. Стив взял карандаш и бумагу и принялся было писать, но в этот момент за их спинами раздался голос:

– Ничего не надо писать, Гатри. Мы достаточно слышали и довольно много видели, так что у нас есть полное право повесить вас за все то, что вы натворили. Мы также достаточно слышали и довольно много видели, чтобы снять с вас, Джон Морроу, все подозрения!

Дюк резко повернулся на голос, но единственное, что ему удалось рассмотреть, было холодное сияние лунного света на стволе крупнокалиберного ружья. Сам человек стоял в кустах и был скрыт их тенью, но голос был знаком Дюку. Это был Том Аньен собственной персоной, но не один. За ним стояло еще несколько человек, и к ним поспешно приближалось еще с десяток вооруженных людей.