Засунула руку в ридикюль и вспомнила, что там у меня в запасах такого сверкающего, но совершенно не нужного?! Много чего, если честно. У моего брата, Антреша, совершенно отсутствует вкус. И он привозит мне только украшения, дорогие, вот все, что о них можно сказать. Разноцветная черепаха, я пятью большими драгоценными камнями. Лежит в моей шкатулке уже лет пять, ни разу не носила эту брошь. А вот девушке, как ее зовут?! Анмири! Так вот, ей должно понравиться, судя по всему.

Через минуту черепашка была приколота к платью эльфийки, которая после еще пять минут повизгивала от восторга:

— Это же Аббух! Символ чистоты! Да еще и с магией! Правда, ходят слухи, что эти камушки, которые в глазах использованы, следят за тем, чтобы к носительнице не прикасался ни один мужчина, не принадлежащий ее роду. Правда, что ли?

Что?! Впервые слышу. Хотя, зная братцев, вполне возможно! Антреш — хороший артефактор. И по уговору с другими братцами украшения ко мне попадали только после его тщательной проверки! А вот сейчас я подумала, а что, если это правда? Что, если все мои украшения с сюрпризом?! И как узнать? Артефактами я никогда не увлекалась, меня эта тема мало интересовала. Спросить у кого-то?!

В общем, с Анмири мы очень быстро нашли общий язык. Даже обменялись данными для магпереписки. И уже через десять минут после общения с эльфийкой я была на седьмом этаже. Нашла самый дальний кабинет, постучала и вошла.

И осознала, что мне очень сильно повезло. За столом сидела женщина. Анмири сообщила, что единственный шанс получить нужный мне документ без одобрения ее прямого начальства — это седьмой этаж, кабинет сто два. А дальше все зависит от меня и от настроения Аттиран.

Сначала я подумала, что Аттиран — это фамилия какого-то лорда. Теперь осознала свою ошибку и улыбнулась. Женщина! Она должна меня понять! Она — мой единственный шанс! И я его не упущу!

— Я не принимаю!

Леди не разглядела моих надежд и строго указала на выход. Ха, у меня обе бабушки намного суровее! И чему я научилась за эти годы, так это тому, как себя вести в обществе графини или жены магистра Контроля. Обе дамы были очень высокого положения, не краткого нрава и жуть, как злопамятны. Но меня любили, как и я их, но только на расстоянии.

— Леди Аттиран, прошу прощения!

На лице смущение и растерянность. Потом робкий взгляд на хозяйку кабинета. А она поджала губы и все так же молча указывает мне на дверь. Не сработало?! Странно, а типаж тот же, что и у моих любимых бабуль. Ладно, попробуем иначе.

Дерзко закрыла дверь, прошла и села напротив леди. Посмотрела леди в глаза, не отводя взгляда. Глядела с уверенностью в том, что без нужного документа я отсюда не уйду.

— Кто такая и чего хочешь?! — устало выдохнула леди, поняв, что от меня так просто не избавиться.

На ее слова и тон я не обиделась. Наоборот, была очень благодарна за возможность высказаться. Потому как накипело! И я все выложила! И как в тридцать лет я для семьи — ребенок!

— Даже не целовалась ни разу, представляете?!

Леди внимательно слушала, кивала и не перебивала. А меня понесло. Рассказала обо всем, вплоть до предполагаемого места работы. И вот тогда она заинтересовалась так, что аж глаза загорелись. В тот же миг, я бы сказала, что передо мной молодая девушка, а не строгая магиня, которая еще недавно казалась мне по возрасту ближе к бабушкам.

— Что?! Адриэрис Таммиредисеш?! — переспросила она, не до конца мне веря.

— Ну, да, — не поняла я восторга леди Аттиран.

— А не сбежишь в первый же день, деточка?! Да он раз голос на тебя повысит и ты умотаешь в свой Тамигар в ту же минуту!

А, так лорд — любитель покричать?! Ничего, у меня отец — демон, который с ипостасью, рогами, хвостом, боевой магией и жутким голосом. Так вот, он главный страж нашего города. И, бывало, подчиненные приходили к нам домой по рабочим вопросам. Мне в такие моменты не разрешали показываться на глаза посторонним мужчинам, да еще и в легком домашнем платье, которые я заказывала по своим эскизам. Ничего удушающего, вроде корсетов и прочего, всего два слоя. Легкая ткань, удобный покрой, никакого откровенного декольте. Но домашние считали мои платья «неприемлемыми для посторонних мужских глаз».

И в такие дни, когда к отцу обращались в выходные или праздники по работе, он гневался. И рычал так, что окна дрожали. Маменька даже вызвала из столицы мастера, который зачаровал их именно на устойчивость к демонскому рычанию. Так что этим меня не напугаешь, о чем я и поспешила поведать леди. Я уже осознала, что от моей откровенности зависит, получу ли я желаемый документ. Эта женщина ценит искренность и прямоту, в отличии от обеих моих бабушек, которые, хоть и любят меня, но условности ценят выше.