– Филипп у родителей, – сказала она Зимину, обрадованная его приездом. – Он будет дома с минуты на минуту.

Марфа предложила Зимину выпить чаю. Зимин не отказался. Положив папку с документами на край светлого кресла, стоявшего в гостиной, он опустился на диван и стал наблюдать, как Марфа разливает по чашкам уже заваренный чай, предупредительно принесенный ею на подносе в гостиную за несколько минут до прихода Зимина. Филипп позвонил жене около шести часов и сказал, что к нему должен заехать Марк. До самого прихода Зимина Марфа не переставая кипятила чайник, находя в этом ожидании закипания воды умирение своему волнению.

Когда чай был разлит по чашкам, Марфа опустилась на диван напротив Зимина и взяла со стола широкую белую чашку с блюдцем. Сделав небольшой глоток из чашки, она подняла глаза на Зимина, который продолжал внимательно рассматривать ее с нескрываемым интересом. Было во взгляде его синих глаз что-то, что почему-то откликнулось в душе Марфы томным страхом, но она снова опустила глаза, и страх этот тут же исчез.

– Ты не едешь вместе с Филиппом в Петербург? – спросила Марфа, чтобы прервать показавшееся ей напряженным и неловким молчание, хотя сам приезд Зимина являлся ответом на этот пустой вопрос.

– Я там не нужен, – не сразу откликнулся Зимин, выдержав долгую паузу. – Случилась какая-то сложность с проектом, и Филипп нужен там как его создатель. Мое присутствие не является обязательным.

Марфа улыбнулась, как делала это всегда, когда ответ на какую-либо реплику не сразу приходил ей на ум. Улыбка всегда была лучшим и многословнейшим ответом на любой вопрос, и Марфа пользовалась этой мудрой уловкой.

– У тебя очень талантливый муж, – произнес Зимин, откинувшись на спинку дивана. – Ты знаешь об этом?

– Догадываюсь, – в тон замечанию Зимина ответила Марфа, хотя едва могла по достоинству оценить способности своего мужа.

– Запасу его проектов мог бы позавидовать любой именитый архитектор.

Марфа усмехнулась – ямочки на ее щеках игриво затемнели.

– Филипп уже показывал тебе проект нового бизнес-центра, который он планирует предложить для продажи американской строительной корпорации? – спросил Зимин.

– Нет, – заинтересованным голосом сказала Марфа, даже выпрямившись и поставив чашку с блюдцем на стол.

– Как? – изумленно воскликнул Зимин, тут же подавшись вперед. – Ведь это едва ли не самый грандиозный проект за всю историю существования нашей компании!

– Мы с Филиппом редко обсуждаем его работу, – сказала Марфа так, будто занимательные беседы с мужем были неотъемлемой частью ее жизни.

– Это ужасное упущение! – продолжал ошеломленным тоном восклицать Зимин. – Я незамедлительно должен это исправить! Срочно проводи меня в кабинет Филиппа – я познакомлю тебя с человеком, о котором, как оказалось, ты знаешь так мало…

Зимин выглядел таким растерянно-изумленным, а красивое лицо его было исполнено такого участия, что Марфа тут же поднялась с дивана и проследовала к лестнице, ведущей на верхние этажи дома. Зимин двинулся за ней.

Дверь кабинета, расположенного в самом конце коридора третьего этажа, была плотно закрыта. Открыв дверь, Марфа вошла в наполненный сумерками кабинет.

Стены теплого серого оттенка в свете затухающего дня казались совсем темными; стеллажи с книгами занимали левую стену, у правой стены стоял квадратный деревянный столик, два стула и пуф; над столиком висела картина, на которой были изображены расплывчатые очертания какой-то усадьбы в окружении цветущего сада, и два светильника; напротив входа располагалось высокое окно, занавешенное светлым тюлем, с отдернутыми плотными шторами стального оттенка; напротив окна стоял деревянный глобус; слева же от окна находился рабочий стол Катрича, с разложенными на нем курительной трубкой, несколькими книгами, альбомами, телефоном, черным ноутбуком и записной книжкой в плотном темно-коричневом кожаном переплете.

Марфа прошла к столу и включила светильник, стоявший в левом углу стола. Кабинет осветился мягким золотистым светом, что смешался с серым светом несолнечного летнего вечера.

– Признаться, я не знаю, где Филипп хранит свои проекты, – сказала Марфа, беспомощно разведя руками перед столом.

Зимин подошел к ней и обвел внимательным взглядом разложенные на столе предметы.

– Насколько я знаю Филиппа, он любит работать по старинке, – задумчиво протянул Зимин. – Где могут храниться чертежи?

Марфа в раздумье закусила нижнюю губу. Обернувшись, она осмотрела стеллажи с книгами, прошла к ним и извлекла вдруг с одной из полок широкий альбом. Положив его на стол, Марфа раскрыла его.

В альбоме рукой Катрича были начерчены аккуратные чертежи, ни о чем не говорящие Марфе. При виде чертежей Зимин ближе подошел к столу и едва коснулся пальцами ободка плотной обложки. Глаза его сосредоточенно и внимательно несколько секунд рассматривали первый чертеж, после чего пальцы аккуратно перевернули страницу, и взгляд вновь впился в аккуратные карандашные линии с написанными над ними узким мелким почерком заметками.