Таким образом, социальное воображаемое оказывается возможным проследить лишь косвенным образом. Его проявление может быть метафорически описано как люфт между актуальным устройством общества и функционально-рациональным его замыслом; как последовательно действующая деформирующая сила, оказывающая воздействие на систему социальных субъектов, объектов и связей между ними; «как искривление, особое для каждого социального пространства». Продолжая ряд метафор Касториадис пишет, что воображаемое действует как «невидимый цемент, удерживающий вместе бесконечный набор рациональных, реальных и символических разрозненных кусочков, из которых состоит всякое общество». Оно, по словам Касториадиса, есть принцип, в соответствии с которым отбираются и оформляются элементы, составляющие общество [Castoriadis, 1998, p. 143].

Как объясняет Касториадис, судить о социальном воображаемом самом по себе мы можем лишь на основании связанных с ним результатов, последствий и производных. Или, иными словами, только на основании «затенений» (Abschattungen), созданных им в пространстве социальных действий. Прямым же образом, непосредственно, «лично» социальное воображаемое перед нами никогда не предстает [Castoriadis, 1998, p. 141–142].

Ускользающая природа социального воображаемого связана со специфической природой значений (significations), его составляющих. В сфере воображаемого означаемое, к которому отсылает означающее, почти невозможно уловить как таковое, и «его “способ бытия” по определению есть способ его “небытия”», – отмечает Касториадис [Castoriadis, 1998, p. 141].

Конец ознакомительного фрагмента.